Стоим.

Смотрим.

Мать честная! Да, не просто бьют — уродуют. И все это происходит днем, в наше полнолюдное время. На улице не средневековье, какое-нибудь, а век победившего технического прогресса…

Кто, как может, сочувствует. Наш все-таки!

Проходящая мимо старушка с веслом тоже стала его жалеть. Шамкнула: «Это ж, итить, вашу мать… Озорники…»

Школьники подошли.

Позже подтянулась милиция. Помогая себе руками, сурово сдвинула лоб в гармошку, с таким строгим выражением посмотрела окрест. Выяснила, что ничего страшного не происходит и пошла дальше, бороться с преступностью.

Наш-то?

Ничего себе, пока держится.

Лежит на земле достойно. Отодвинулся от грязной лужи и лежит.

Клубочком свернулся.

И стонет. Достоверно так, жалобно. Кровь в жилах стынет от таких стонов.

Ну, мы, конечно, еще дальше отодвинулись, чтобы кровью не забрызгало.

Интересуемся у тех двоих:

- За что бьете, ребята?

- Да, ни за что, — отвечают. — Так просто.

- Ага. Шутейно, стало быть, — догадались мы и сразу, как-то полегчало.

Получается, что ничего страшного не происходит. Ведь без злобы все движется, а то люди сейчас, у-у-ух… Очень злые. Агрессии много в обществе накопилось. Плюнуть спокойно нельзя, обязательно в злого попадешь.

Солнце выглянуло, озарило посветлевшие лица.

Наш к тому времени уже затих.