— Нет, нет, только не книги! — сказал Робер, словно возражая самому себе. — Я знаю, отец очень дорожил ими. Книги и рукописи — в этом была вся его жизнь!
— Тогда, может быть, микроскоп?
— Что ты, какая же без микроскопа работа!.. — Робер помолчал в раздумье. — И все же надо на что-то решиться. Бот что, давай продадим весы! Они, наверное, очень точные и потому дорого сто́ят.
— Только не у папаши Ледрю…
— Что делать, больше нам не к кому обратиться. В другом месте могут подумать, что мы стащили, тогда не оберешься хлопот… А что, если прихватить и чучело обезьяны? Папаша Ледрю любит необыкновенные вещи.
— Нет, жалко! — Поль погладил обезьяну по запыленной темно-коричневой шерсти. — Она как живая…
Тут его взгляд остановился на одной из витрин, под стеклом ярко сверкали образцы минералов.
— Слушай, Робер, а нет ли среди этих минералов драгоценных камней? Вот бы…
— Нет, Поль, это все образцы пород и минералов, которые отец собрал в тропиках, они ничего не стоят.
— Но погляди, как здорово горит вон тот, фиолетовый! А рядом — почти золотой! А что в этом ящике из темного дерева?
Робер поднял стеклянную крышку витрины и достал оттуда небольшой ящик, поделенный внутри на ячейки, в каждой лежало по камешку.
— Это неинтересные камешки, — сказал Поль, разглядывая маленькую коллекцию. — А вот за ящик папаша Ледрю что-нибудь даст, похоже, это дорогое дерево.
— Что ж, захватим его вместе с весами…
Через четверть часа Робер и Поль входили в лавку торговца подержанными вещами, расположенную в узком, кривом переулке. Стоя за прилавком, папаша Ледрю усердно склеивал какую-то фарфоровую вещицу, видимо только что приобретенную. Толстый, с оплывшим коротким туловищем и одутловатым серым лицом, лишенным не только бороды и усов, но и бровей, с маленькими сердитыми черными глазками — две изюмины в белом тесте, — папаша Ледрю повернул к двери свою круглую голову, повязанную в виде чалмы красным вязаным шарфом, и крикнул высоким, раздраженно-визгливым голосом:
— Кто там еще?
Однако, увидев Робера со свертком в руках, он тотчас же смягчился.
— А, Робер, Поль! Ну, чего вы остановились в дверях? Что вы там такое принесли? Показывайте ваше барахло!
Цепко обхватив своими толстыми пальцами дорогие аналитические весы, папаша Ледрю небрежным жестом отодвинул их в сторону.