Продолжая развивать свою теорию, отважный охотник постепенно ослабил руки на горле мистера Батлера, уже давно испытывавшего на себе силу канадца. Негодяй глотнул воздуха, поднялся и, пошатываясь, словно загнанный в ловушку зверь, стал искать выход.

— Извольте сюда! — насмешливо возгласил Перро, распахивая настежь дверь гостиной.

С налитыми кровью глазами, с пеной у рта, американец, не говоря ни слова, переступил нетвердым шагом порог прихожей, и дверь с громким стуком захлопнулась за ним.

Задыхаясь от злобы, полковник застыл на лестничной площадке.

— О! — простонал он, икая и рыдая одновременно. — Доныне я не знал, что значит ненавидеть!.. Я убивал случайно!.. Убивал из любопытства, в припадке гнева!.. Без сожалений, вообще не испытывая каких-либо чувств!.. Но сегодня я понял, что значит упиваться кровью врага!.. Существует радость, о которой я и не подозревал, и познать ее меня заставит ненависть! Прощай, честолюбие… любовь… удача! Для меня больше не существует ничего, кроме ненависти!.. И горе гордецам-французам, которые пробудили ее во мне!

Выборы состоялись на следующий день. Яростная борьба между мистером Уэллсом и его конкурентом окончилась в пользу последнего: для того чтобы отец нежной Леоноры стал депутатом верхней палаты, не хватало нескольких сотен голосов. Забаллотированный[389] кандидат, вне себя от ярости после поражения, виновником которого он считал полковника Батлера, стал в отместку распространять о недавнем своем представителе и правой руке ужасные слухи. Однако тот уже исчез — сразу же после оглашения результатов выборов.

Мистер Уэллс объявил, что отныне двери его дома закрыты для полковника. Мисс Леонора, возмущенная тем, что ее будущий супруг не стал драться на дуэли и тем самым лишил ее удовольствия, которое вряд ли сможет доставить ей собственный отец, также выступила за немедленный разрыв с ним. Так что с ее стороны мистер Уэллс встретил полную поддержку.

Что же касается полковника, то своевременное бегство, возможно, спасло его от веревки членов комитета бдительности.

Судья, видя жалкое фиаско[390] своего друга, поступил как истинный янки, то есть переметнулся на сторону противника. Желая, хотя и с некоторым опозданием, удовлетворить общественное мнение, он приказал арестовать убийцу.

Но тот не был столь наивен и умело скрывался от полицейских ищеек: полковник исчез бесследно, и это после того, как в течение сорока восьми часов держал в напряжении целый город, такой, как Сан-Франциско.

Ничто более не удерживало Жака и Жюльена в Калифорнии. Счастливые, что наконец покончат с этой сумасшедшей жизнью, они на следующий день после описанных нами драматических событий, а именно третьего июня 1879 года, пустились в путь в направлении мексиканской границы. Это была дата, намеченная для отправки груза Алексею, а значит, необходимые инструменты для повторной эксплуатации золотоносных пород Карибу прибудут на место вовремя.