— То есть сорок тонн.

— Да, двести ящиков по двести килограммов.

— Так… Но это — не считая боеприпасов…

— Два миллиона патронов, по тридцать граммов каждый… Следовательно, если я не ошибаюсь, надо прибавить еще шестьдесят тысяч килограммов.

— То есть шестьдесят тонн… В общем, не так уж и много: я ожидал вдвое больше. Поскольку товара на моем судне — лишь каких-то сто бочонков, то даже с вашим грузом оно не осядет более чем на два метра, и я смогу идти спокойно вдоль берега, не опасаясь сесть на мель.

— Стоп! — живо прервал капитана человек, которого Боб величал Сайрусом. — Речь идет не о том, чтобы не сесть на мель, а о том, чтобы добраться до места назначения. Снаряжение сто́ит более пятисот пятидесяти тысяч франков, включая расходы, связанные с транспортировкой, а также с реверансами[460] в сторону местных властей и персонала вокзала. И не забывайте также, что вы рискуете половиной указанной суммы: ведь мы — совладельцы этого груза.

— Лично я рискую в первую очередь своей шкурой, которой привык дорожить.

— Капитан Боб, вы, старый морской волк, — не единственный, кто рискует своей шкурой, ибо я отправляюсь вместе с вами.

— Да ну!.. Браво, Сайрус! Вы не моряк, пусть так, но, черт побери, вам в смелости не откажешь!

— Я разделю с вами все опасности, и это самое меньшее, на что я способен. Когда вы рассчитываете отчалить?

— Глядя на то, как стараются эти молодцы, я полагаю, что погрузку закончат часа через четыре. Тогда и поднимем паруса.

— Но к тому времени почти совсем стемнеет!

— Ну и что? Речь-то идет всего-навсего о том, чтобы следовать вдоль берега.

— А вы хоть знаете его?

— Знаю, и неплохо. Мог бы тут лоцманом работать.

— А как с крейсером?

— Его осадка не позволит ему преследовать нас на мелководье.

— А если он начнет палить по нам из пушек?

— Я надеюсь улизнуть от него под покровом ночи.

— Ну а вдруг он все-таки откроет стрельбу?