В контрразведке, наконец, проявились и способности Валбицына — он прошел неплохую школу у жандармских специалистов, имел твердую руку, цепкую память, кроме того, талант подделывать различные почерки; сумел развить эти наклонности, за что получил очередной чин поручика и благодарность самого начальника контрразведки армии полковника Боровикова.

А потом вообще начались благословенные времена — революции, смуты, белое движение, наступление Деникина на Москву, беспорядочный отход на юг и снова наступление, но теперь уже под командованием генерала Врангеля. Как ни удивительно, но тогда Валбицын не очень опечалился потерей родительского орловского имения. Во-первых, был уверен, что рано или поздно вернет его, даже побывал в родном селе, когда отряды генерала Шкуро вторглись на Орловщину, повесил нескольких красных босяков; вовремя удрал, когда буденновцы разгромили Шкуро, а потом свято поверил в счастливую звезду твердого, жестокого, но умного и образованного генерала Врангеля.

Даже отступление Врангеля в Крым, бедлам и драки за место на пароходе, отходившем из Севастополя, Валбицын вспоминал спокойно. Вероятно, потому, что именно тогда больше всего чувствовал себя человеком — он мог все, и его боялись, перед ним, обычным поручиком, дрожали полковники, не говоря уже о красных, которых расстреливали сотнями.

Да, Валбицын был твердо убежден в этом, — не было у него лучших лет, чем времена революции в России. В конце концов, черт с ним, что едва унес ноги из Севастополя, но ведь остались и приятные воспоминания на всю жизнь.

Действительно, лучших лет не было. Потом пришлось вести полунищенское существование в одном из врангелевских военных формирований в Болгарии. Однако, слава богу, полковник Боровиков не забыл своего верного помощника: когда Гитлер взял власть в Германии, вызвал Валбицына в Берлин, пристроил на тепленькое место в абвере — чинов и взлетов оно не обещало, но обеспечивало определенный комфорт и возможность иметь ежедневную бутылку шнапса, а то и коньяка, без чего после болгарских мытарств Валбицын уже не мог обходиться.

Забылось и то, что когда-то вытерпели от немцев в землянках под Псковом и Брестом, как стреляли по швабам и ходили в атаки, теперь лишь на них возлагали надежды, теперь только с их помощью можно было добраться до села под Орлом. И Валбицын-таки побывал там, правда, уже без расчета возвратить отцовское имение. Он хорошо изучил своих новых хозяев и не сомневался: не такие они, чтоб разбрасываться добром, не отдадут, что прилипнет к рукам, даже самому преданному служаке, тем паче такое село, как их, орловское.