— Нет, — говорит он. — Для этого им не нужен был я. О лагере узнали раньше. Я не смог предотвратить этого. Все што я смог это прикрыть Маив, Эш и Крида, чтобы они смогли сбежать.

— Раз ты Тонтон, то у тебя должна быть кровная тату, — говорю я. — Кого ты убил ради этого?

— Я говорил тебе, што пошел за парнями, которые напали на Молли, — говорит он. — Я следил за ними до самого их лагеря. Они сильно напились и отключились. Когда они оклемались, они были связаны, закинуты на своих лошадей и направлялись к Воскрешению. Я передал их Кормчему. Рассказал ему, што они сделали. Он предложил мне расправитца с ними и я согласился. Вот как у меня появилась кровная тату.

Джек знает ДеМало. Мне становитца дурно при мысли о том, што они могли бы оказатца в одной комнате....Я просто не могу думать об этом...

— Ты не должен вообще был оставлять меня, — говорю я. — Если бы ты сразу пошел с нами, ничего бы этого не случилось. Все разрушено. Почему ты не пришел?

— Тебе известна причина, — говорит он. — Я должен был рассказать Молли об Айке.

— Но почему ты просто не мог передать ей сообщение через кого-то? — спрашиваю. — Например, через Ястребов?

Он проводит рукой по волосам.

— Ладно, — говорит он. — Вот в чем дело. У нас с Молии есть общее прошлое. У нас был ребенок. Я был очень молод, она была очень доброй и...это просто произошло. Вот так. Ее звали Грейс. Она прожила пять месяцев и три дня.

Пирамида из камней в Безнадеге. Молли, стоящая а коленях возле нее. Их маленькая девочка. Дочь Молли и Джека.

— У тебя был ребенок, — говорю я.

— Мы никогда не любили друг друга, — говорит он, — не так, как влюбленные. А как друзья. Самые лучшие друзья. Я бы остался с ней даже после смерти Грейс, но Молли намного умнее меня. Она выпроводила меня и правильно сделала. Через некоторое время я познакомил ее с Айком.

— Он знал? — спрашиваю.

— Да, — говорит он. — Но это совершено не изменило его отношение к ней. Или её к нему.

Я скрещиваю руки на груди. Смотрю вниз на свои босые ноги, которые посинели от холода.

— А как бы поступил ты? — спрашиваю я. — Если бы я...была с другим мужчиной?

— Эй, иди сюда. — Он подходит ко мне. Обнимает меня и целует в макушку. — Это же я, разгильдяй, гуляющий повсеместно. Я не вправе кого-либо судить.

— Я люблю тебя, — шепчу я ему в рукав так, што он не слышит. — Мне так страшно, Джек, — говорю я. — Все, о чем я думала и знала, оказалось не правильным. То што я видела раньше...што чувствовала...Я уже больше не похожа на себя. Я больше не знаю, кто я такая.

— Мы не выбираем время, когда нам рождатца, — говорит он. — Это дело звезд. Единственное, што нам остаетца это выбирать, как поступать здесь. Сделать так, чтобы наша жизнь не была бессмысленной. Мне надоело быть ловкачом и недобросовестным, вот и все.