— Потребуйте от него подчинения именем закона.

Боки только вздохнул:

— Ладно, мы можем рассчитывать на Абдунасима и Павла. Значит, нас четверо.

— Пока нас двое. Давайте шевелиться. Я разбужу Абдунасима, а вы сходите за Павлом. Если у него есть оружие, пусть захватит с собой. План обсудим по дороге.

Мысленно я уже представлял картину, которая, возможно, в эти секунды складывалась наверху. Каким бы железным человеком ни был Путинцев, вряд ли он сможет спокойно смотреть на мучения дочери. Джамал отлично это понимает. Он и пальцем не тронет своего лютого врага. До поры. Но за Ирину они возьмутся сразу же. В конце концов Гаврилыч сломается. А вот что произойдет, когда на указанном им месте Джамал не обнаружит мешка — гадать не хотелось. Если мы Сейчас не отобьем Ирину, то по Невскому ей уже никогда не гулять.

— Якши, — кивнул Боки. — Придется сказать нашим друзьям о сундучке. Иначе они не поймут, почему шум. Но, смотрите, — он пристально посмотрел на меня, — никто не должен знать о том, что внутри.

— Я и сам не знаю, — простодушно признался я.

— Вот и хорошо. Ну, я пошел. Встречаемся здесь. — Он исчез в темноте.

Я подошел к грузовику и постучал по кузову:

— Абдунасим!

Ответом был все тот же легкий храп.

Я постучал сильнее — с тем же успехом.

Пришлось пустить в ход более радикальные средства. Я нащупал ногу спящего и дернул за нее.

Тотчас передо мной появилась взлохмаченная голова моего спутника.

— Дмитрий-ака? Что случилось?

— А что сказал бы Ходжа Насреддин, если бы его разбудили среди ночи?

Абдунасим ответил без запинки:

— Он бы сказал: «Тише, жена! Не вспугни воров. Вдруг они найдут в нашем доме что-нибудь ценное. Вот тогда мы и отнимем у них добычу».

— Абдунасим, ты как в воду глядел. Злодеи похитили у нас самое ценное. Нужно вернуть пропажу.

Абдунасим с силой подергал себя за волосы, словно прогоняя остатки сна. Затем спрыгнул вниз, заправляя рубаху в брюки и вопросительно уставясь на меня.