Сейчас наступает пора испытаний, предусмотренного техническими условиями пребывания членов экипажа из одного человека работоспособности так называемого унитаза исполняющего и роль писсуара. Если бы была вода, то данный этап пребывания на труднодоступной орбите мог закончиться успешно. С водой затык. Побежал с проклятьями заводить дизельную установку и протрахавшись с ним пару часов, измазавшись до уровня жука-навозника, с чувством глубокого удовлетворения констатировал — движок хоть и не завёлся, зато стал гораздо чище. Вышел перекурил. Проанализировал свои действия и понял в чём фишка. Обозвал себя, полным придурком. И ведь точно, после самоистязания и оскорбления, залив пару вёдер солярки, изнасилованный мной двигатель чихнул, благодарно выругался и начал весёлым дятлом выстукивать песню свободы, мечты о лете и отрешения от внешнего мира. В моей битве с дизелем победа опять досталась старику Дарвину.

Опять разлегся на раскладушке, подставляя синюшное тельце щадящим лучам балтийского солнца и дуновению лёгкого бриза. Пью минералку. А ты прохвост, вижу по глазам, хочешь спросить, что, на пиво денег уже не осталось, все прогулял, профукал, пустил по ветру? Тогда я красиво отвечаю подошедшему гражданину, соткавшемуся из табачного облачка, выпускаемого из курительной трубки и слежавшейся солёной морской пены:

— Имеется, ещё как имеется. И на пиво, и на «Махито» — будь оно не ладно, и для вискарика припасено достаточно. Вот только доктор, змей очкастый, сообщил, что если ты, парень, будешь по-прежнему дуть горькую и портить табачные палочки до состояния пепла, тебе уже никогда не любить в прямом и твёрдом состоянии этого слова — любимых женщин. И только пошлые пословицы, типа «Не всё то п…да, что воняет селёдкой» будут морочить тебе голову и портить настроение, как и проигрыши наших футболистов. Поэтому только минералка.

Беспокойный гражданин средних лет в цветастых шортах и полинявшей майке, с удивлением покрутил головой, потом долго всматривался в меня. Пытаясь, как бы проникнуть в центр вселенной. Сказал пару ласковых, но непонятных слов, достаточно фамильярно похлопал меня по плечу и опять исчез в набегающей волне.

В чем прелесть галлюцинаций и возникающих фантомов? От жары и перегрева организма, даже не удивляешься их приходу. После окончания видений и миражей, наступает освежающий сон, после необыкновенный прилив сил и ты вновь готов к великим свершениям. (Отсутствие газет, как неизбежное зло и недостаток объективной информации порождает у меня щенячий восторг и восторженный оптимизм.)