Когда Кузнецов находился в Ровно, связь между ним и «маяком» поддерживал Коля Приходько. На фурманке, велосипеде или пешком он доставлял пакеты от Кузнецова на «маяк», и, пока другой курьер добирался до лагеря и обратно, Приходько отдыхал, а потом уже с пакетом от меня он вновь отправлялся к Кузнецову. Порой ему приходилось совершать эти рейсы по два раза в день, и все сходило благополучно. Появление его в Ровно ни у кого не вызывало подозрений. Несколько раз вражеские посты проверяли у него документы и оставались ими вполне удовлетворены.

Но мы знали характер Коли Приходько. Он не мог спокойно пройти мимо гитлеровца или полицейского, и, хоть обычно он скрывал свои приключения, кое-что становилось известным.

Однажды Приходько ехал из Ровно на фурманке. При выезде из города он заметил, что позади фурманки идут двое полицейских и, как ему показалось, следят за ним. Вместо того чтобы погнать лошадей и уехать подобру-поздорову, Приходько нарочно поехал шагом. Полицейские шли следом.

Впереди показался мост через реку Горынь. За полкилометра от моста Приходько остановился и стал подтягивать подпругу, хотя упряжь была в полном порядке.

Когда полицейские подошли к повозке, Приходько сказал им:

— Садитесь, подвезу.

Те залезли на повозку, винтовки положили рядом.

— Что, хлопцы, в полицаях служите? — спросил он.

— Служим.

— Куда едете?

— Народ собираем в Германию. Тут вот с одного хутора брать будем. Добром не хотят, — объяснил полицай.

— Несознательный народ! — посочувствовал ему Приходько.

В это время повозка уже въехала на мост.

— И правда бестолковый народ. Вот погляжу я на тебя, — обращаясь к Приходько, продолжал полицейский, — хлопец ты здоровый, сильный. Ну, чего тебе тут делать? Иди добровольно. Там, брат, разживешься, барином домой вернешься. Ты женат?

Фурманка в этот момент доехала до середины моста. Ответа на свой вопрос полицейский не дождался.

— Руки в гору, гады! — крикнул Приходько, вытаскивая пистолет. От испуга они покорно подняли руки.

— Геть с повозки, продажные твари! — скомандовал Приходько.

Но когда полицейские, пятясь с поднятыми руками, сошли с фурманки, последовал новый приказ:

— В воду, гады!

Дело это, надо сказать, происходило глубокой осенью. Река вздулась, вода шла под самым настилом моста.