— Вы-то тут при чем? Не вы же проносили бомбу.

— Это неважно. По делу 20 июля были арестованы тысячи офицеров и генералов. Многих расстреляли.

— А вы-то каким боком к этому делу? Вы были знакомы с полковником, участвовали в заговоре против Гитлера?

— Нет, Николай, — разочаровал Колю фон Гетц. — С Штауффенбергом мы знакомы не были. Я — из люфтваффе, он — из вермахта Наши пути не могли пересекаться. И в заговоре я не участвовал. Я даже не знал о нем.

— А если бы знали?

— А если бы знал, то все равно не стал бы в нем участвовать.

— Тогда за что вас упекли в этот лагерь?!

Фон Гетц вздохнул.

— Понимаете, Николай, СС и СД под предлогом расследования этого заговора стали сводить счеты с неугодными им людьми.

— Чем же вы не угодили СС?

— Я отказался с ними сотрудничать.

— А вам предлагали?

— Предлагали. Меня вербовали Гиммлер и Шелленберг при назначении в Северную Италию.

— И вы отказались?

— Отказался.

— Почему?

— У нас в люфтваффе, — голос фон Гетца зазвучал гордо, почти надменно. — Презирают СС. Кроме того, мое назначение, как оказалось, было уже заранее решено лично рейхсмаршалом. Ни Гиммлер, ни Шелленберг не являлись моими благодетелями.

— И вы?.. — начал Коля.

— И я попал в эти жернова, — продолжил фон Гетц. — Эти господа из СС ничего не забывают и не умеют прощать.

Некоторое время они ели молча.