—Для кого плохая?

—Для нас обеих.

—Говори, Таня,  не томи,  говори!

—Славика и Сергея Тарасовых забирают в армию.

Света прижала руки к груди и тихо сказала:

— Хоть и знали, что заберут, а все равно страшно.

—Война в Чечне, если туда попадут, то их могут убить, — крупная капля слезы застыла на ресницах Татьяны, — у меня для них повестки.

—Когда забирают? — Света сделала шаг к подруге и тронула ее за плечо.

—Через три дня….

—Девочки, что вы там стоите? Наши гол забили, радость то какая! Идите сюда! — курносая, с пышными, распущенными  волосами, девушка звала их, радостно подпрыгивая на месте, и призывно махая руками.

Света и Таня продолжали стоять.

Светлана покосилась на неё.

— Люда Нестерова еще не знает, что её Сергей скоро уйдет в армию.

—Мой Славик тоже…, — Татьяна всхлипнула и прижала к груди повестки.

—Света Голубева!  Киреева!  Да что с вами приключилось?

Нестерова  подбежала к подругам, но увидев их напряженные лица, тревожно спросила:

—Ой! Девочки!  В чем дело?

Тем временем матч подходил к концу. Болельщики кричали судье:

—Время! Судья, уснул что ли?

Но судья не торопился с финальным свистком. Мяч метался по штрафной площади хозяев, попадал в штангу, но в ворота не шел. Болельщики стали напоминать судье об окончании матча уже более требовательно, грозя (как это иногда случалось) поколотить.