«…30 июня 1980 года…

Камень у нас! Боже, спаси нас грешных. Никогда не верил в его карающую длань, и все же… Теперь я знаю, что возмездие не просто красивое и жесткое слово. Оно существует. Как и расплата за грехи. Анжелу Доминго мертв. Убит со зверской жестокостью в собственном доме. И камень сейчас у нас. Как я могу пояснить самому себе, что цена, которую нам пришлось заплатить ничто для людей, которые нас сюда отправили. Контора не остановится ни перед чем, иначе с нами никогда бы не послали Михея. Я видел пламя, вспыхнувшее в его глазах, когда он посмотрел на бриллиант. Возможно, то была лишь игра света… Я все еще пытаюсь себя в этом убедить. Но я заметил, что у него были окровавлены руки. Откуда кровь? Я не могу закрыть глаза на то, что происходит. Мы все трое словно одержимы. Одержимы бездушным камнем. Или я ошибаюсь и у него все-таки есть душа?…»

— Это лишний раз доказывает, что камень небезопасен, — Марк сделал глоток из фляги, — к тому же меня беспокоит некий Михей, о котором упоминается в дневнике. Если он был готов убивать и убил ради Странника, причем убил жестко. Известно ли, что с ним произошло? Жив ли он до сих пор?

— Контора потеряла его след еще в Бразилии. Мы думали, что между троицей произошел конфликт, и Пахомов с Ильиным убили его.

— А если нет? И он до сих пор где-то там, скрывается и ищет камень, который свел его с ума?

В темном, сумеречном лесу неожиданно стало тихо. Как будто нечто неизвестное напугало тысячи птиц и зверьков. Возможно, к ним слишком близко подобрался хищный зверь, привлеченный запахом еды? Марк осторожно огляделся, и, не увидев ничего опасного для их жизни, снова повернулся к Алексу.

— Тогда у нас у всех большие проблемы.

* * *

Я смотрела на воду, опираясь на потемневшие от старости перила лодки. Из-за огромного количества ила, переносимого рекой вода выглядела очень мутной, непрозрачной и казалась светлой, почти белой. Мою спину сверлил чей-то недобрый взгляд и мне приходилось прилагать усилия, чтобы не повернуться. Оба моих недоброжелателя — Ростовские сидели неподалеку. Старший что-то тихо обсуждал с капитаном, младший пил и курил крэк. Если он продолжит губить свое здоровья такими же темпами, то вскоре нам с Тимуром предстоит убегать только от одного Ростовского.

Не сумев сдержаться, я обернулась, чтобы наткнуться на хмурый, ненавидящий взгляд Родригу. Не понимаю, что он имеет против меня? Поняв, что раскрыт, индеец подошел ко мне практически вплотную, прислонив своим крупным телом к перилам:

— Кайпора! — со злостью, сквозь зубы прорычал он, и, сплюнув на палубу, скрылся с глаз.