— Вы здесь несколько часов, я — двое суток. Вы только начали устраивать засаду на татарское посольство, а боярин Адомас и мой хозяин давно подготовили для вас ловушку и с минуты на минуту захлопнут ее. Дабы этого не случилось, я и разыскивал вас.

Склонив голову набок, Боброк внимательно слушал сотника и, когда тот смолк, без промедления задал новый вопрос:

— О какой засаде Адомаса говоришь, сотник?

Кирилл поднял голову, взглянул на солнце. В глазах его мелькнула тревога.

— Понимаю твое недоверие, боярин, однако нет времени для долгих объяснений. Уясни главное — ваш с князем отряд в западне. За его спиной более полутысячи литовцев, справа и слева еще два раза по столько. Они ждут лишь прибытия панцирников Адомаса, которые перекроют последний свободный для вас путь к мельнице Путяты и по сигналу боярина ударят по вас со всех сторон.

— Этого не может быть, — твердо сказал Данило.

— Это правда, князь. Адомасов конюший, коему вы доверились и по чьей злой воле угодили в этот лес, изменник Поэтому сейчас мертв мельник Путята и целы кони литовского отряда, с которым следует сюда боярин Адомас. Убиты и два ваших воина, что наблюдали за мельницей, а сотник Андрей в руках боярина Векши.

Как пораженные громом слушали слова сотника Кирилла князь и боярин. Если широко открытые глаза и шумное дыхание Данилы выдавали его волнение, то Боброк внешне был спокоен.

— Откуда знаешь все? — не повышая голоса, поинтересовался он.

— Я — сотник личной охраны боярина Векши. Меня с детства воспитывали вместе с его сыновьями, и ни у кого из боярской семьи нет от меня секретов.

— Тем меньше причин тебе верить, — ледяным тоном проговорил Боброк. — Ты назвал конюшего изменником, однако кто или что докажет правоту твоих слов?

— Боярин, я безоружен и полностью в вашей власти, каждое слово неправды может обернуться для меня смертью. И все же, несмотря на это, повторяю: спешите уйти с этого места. Тем паче, что Мамаев гонец поскачет к литовскому Ягайле совсем по другой дороге и ваша засада здесь бессмысленна. У вас вместе с атаманом Дорошем семьсот мечей, у ваших врагов втрое больше.

Конский топот, раздавшийся поблизости, заставил всех прекратить разговор и повернуть головы. Из-за поворота дороги вырвался всадник, подскакал к ним, круто осадил коня перед князем Данилой. Скакун был весь в пене, недобро косил глазом, всадник тяжело дышал и выглядел встревоженным.

— Литвины, князь. Следуют от мельницы Путяты. Не меньше пяти сотен копий, с ними боярин Адомас. Через час-полтора будут здесь.

— Что значит «следуют»? Как «следуют»? — с раздражением спросил Данило. — Конно или пеше?