Я и забыла, что весь день не ела.

– Ты собрался накормить целую армию? – На подносе лежали рыба, мясные колбаски и бифштексы, хлеб, салат, две банки колы и две бутылки воды. Мы с жадностью принялись уплетать все за обе щеки, чередуя колбаски с рыбой.

– Извини, пирожных не нашел.

– А разве пирожные едят в походах?

– Ты же их любишь!

Роберт сказал так уверенно, и самое главное, он был прав.

– Откуда ты знаешь?

– Подслушал твой разговор с девчонками, когда вы выходили из школы хореографии.

– Ах, да! Нас ругали не то что за лишние килограммы, даже за граммы! А после одного выступления к нам подошел парень и сказал: «Вы хотя бы на 50 граммов поправились с прошлого концерта? Вы такие худые, вас так хочется накормить».

Мы с Робертом засмеялись.

– Постой, Роберт, мы об этом говорили не в первый день учебного года. Ты за мной подглядывал не один раз?

– Я видел тебя, когда… хм, он уезжал из города, – Роберту не хотелось произносить имя неприятеля.

– Да, точно, он уезжал, – я задумалась, а затем стряхнула с себя мысли о нем. Не хочу вспоминать его. Сейчас все мои мысли должны быть обращены к Роберту, и только к нему. Я смотрела на его лицо и любовалась им. Меня трогало каждое его движение. То, как он говорил, двигался, ел и улыбался мне, вызывало трепет.

– Колу будешь? – спросил Роберт.

– Нет, я бы воды выпила.

Он протянул мне бутылку воды.

– Я тоже воды выпью. Оставим колу на завтра.

– Спасибо за нескромный ужин, – улыбнулась я.

– Тебе спасибо! – он взял мою руку и нежно прикоснулся губами. Затем резко вскочил, колу и воду оставил, а поднос с оставшимися продуктами взял в руки. – Я быстро, – сказал он и снова выбежал.

Мое тело налилось свинцом. Я растянулась на кровати с блаженством, не желая двигаться. Вернулся Роберт и с облегчением плюхнулся на кровать рядом со мной, так же сладко потянувшись. Мы лежали так примерно минуту. Вдруг Роберт резко повернулся ко мне и оказался сверху, придерживая себя на локтях, чтобы не придавить меня, и его лицо оказалось близко от моего.