Одной девочке было лет четырнадцать. Когда ее обнажили, Чэнгун увидел полные, развитые груди и темный комок лобковых волос. Вторая же едва достигла половой зрелости. Груди ее напоминали цветочные бутоны, легкий пушок на лобке не скрывал вагины.

— Младшую! — хрипло произнес Чэнгун. — Хочу младшую.

— Да, — ответила хозяйка. — Я не сомневалась в вашем выборе. Через несколько минут ее приведут к вам. Можете заниматься ею, сколько хотите. Торопиться некуда.

Она вышла из комнаты, и вдруг из скрытых громкоговорителей грянула музыка, громкая китайская музыка с гонгами и барабанами; эта музыка заглушит крики маленькой девочки.

Колониальные правители викторианских времен разместили здание правительства Убомо над озером, высоко на холме, откуда открывался вид на озерные воды, и окружили постриженными лужайками и экзотическими деревьями, привезенными из Европы как напоминание о доме. По вечерам с запада, с Лунных гор, долетал ветер, помнящий ледники и вечные снега, и смягчал жару.

Правительственное здание было таким же, как в колониальные времена: всего-навсего комфортабельный кирпичный дом, какие строят на ранчо, с высоким потолком, окруженный решеткой с крупными ячейками, забранной проволочной сеткой. Виктор Омеру не стал здесь ничего менять, не желая тратить деньги на грандиозные общественные здания, пока его народ прозябает в нищете. Помощь, которую он получал из Европы и Америки, целиком шла на развитие сельского хозяйства, образования и медицины, а не на личные удобства.

Когда Дэниэл Армстронг и Бонни подъехали в «лендровере», предоставленном в их распоряжение, лужайки и веранда были запружены людьми. Капрал-хита в пятнистом комбинезоне, с автоматом через плечо, жестом указал им место на стоянке между двумя машинами с дипломатическими номерами.

— Как я выгляжу? — беспокойно спросила Бонни, разглядывая накрашенные губы в зеркале заднего обзора.

— Сексуально, — правдиво ответил Дэниэл.

Она взбила свою рыжую гриву; зеленое платье туго обтягивало ее ягодицы и бедра.

Для такой рослой девушки ноги у нее очень красивые и изящные.

— Помоги мне. Проклятая юбка!

Выходить из «лендровера» нелегко; юбка высоко задралась, когда Бонни спускалась на землю. Мелькнули розовые трусы, и капрала-хита даже качнуло.

Деревья жакаранды увешаны фонариками, армейский оркестр играет джаз с отчетливым африканским ритмом; это развеселило Дэниэла и придало упругость его походке.

— И все это в твою честь, — усмехнулась Бонни.

— Ручаюсь, то же самое Таффари говорит всем своим гостям, — улыбнулся в ответ Дэниэл.