Кат Рен склонился над Кристианом и стал приводить его в чувство, пока тот не открыл глаза.

– Живой? – спросил юноша.

Кристиан хотел что-то ответить, но вместо слов раздался только хрип.

– Значит, живой, – определил Кат Рен. – Ты зачем меня в овраг столкнул? Я оттуда выползаю, смотрю, какая-то скотина на земле шевелится, дай, думаю, прикончу ее – и вонзил в нее меч по самую рукоятку. Это явно не Саргон.

Кристиан стал приходить в себя. Кат Рен помог ему подняться и, поддерживая под руку, отвел в сторону.

– Это Саргон, – прохрипел Кристиан. – Я видел его глаза. Я такие глаза видел и раньше. Это точно он.

Кат Рен взглянул на лежавшее рядом тело и скривился.

– Значит, я успел, – вздохнул он. – Ты же знаешь, я всегда вовремя.

Кристиан улыбнулся.

– Ты мне неоднократно спасаешь жизнь, – заметил он, опускаясь на землю. – А это Саргон. Я запомнил его глаза еще с тех пор, когда увидел их в первый раз.

– Значит, от может перевоплощаться?

– Сейчас он не успел этого сделать, ты его опередил, – стараясь улыбнуться, все еще хрипел Кристиан. Он обнял Кат Рена. – Знаешь, кого я больше всех люблю? – спросил он.

– Знаю, Рау.

– Рау я люблю совсем другой любовью, а ты для меня самый дорогой.

Кристиан прижался к юноше, и Кат Рен почувствовал, как дрожит все его тело.

– Ты хочешь сказать, что на одного негодяя стало в этой жизни меньше? – спросил Кат Рен.

– Я ничего не хочу сказать. – Кристиан оперся на юношу и встал.

– Можешь доложить старейшине, что обещание, которое ты ему дал, исполнено. Пусть идет и смотрит на эту образину. Надо идти к своим.

– Надо помыться, от меня воняет этой скотиной, я даже чувствую запах.

– Ты хочешь помыться?