Сбежал с холма и гетман. Служки подвели коня, и Острожский, вскочив в седло, понесся догонять бежавшую свиту. Знаменщик и немногие близкие князю люди едва поспевали за ним. Большие набаты войска великого князя литовского Александра Казимировича оставлялись победителям.

Гетман еще тешился последней надеждой в проигранной уже битве с русским войском. Здесь полководец польско-литовского войска не строил иллюзий. Он надеялся на то, что московскую конницу удастся хоть на малое время удержать перед огромным войсковым обозом. И под его прикрытием вывести личную дружину, часть конницы на ту сторону Ведроши — столько, сколько позволит мост. И сколько позволит победитель. А остальных побьют русичи или же с бесчестьем возьмут в плен.

Другого исхода идущей к концу битвы Острожский просто не видел. Но он думал сохранить от полного разгрома хотя бы часть великокняжеского войска.

Острожский не успел доскакать до обозов. Наперед мчались ратники засадного полка, явно прицеливаясь к сотне-другой богато разодетых всадников, среди которых металось от бешеной скачки по воздуху княжеское знамя. Бежавшим пришлось сворачивать вправо, к дороге, что без изгибов шла недалеко от днепровских заболоченных берегов.

Здесь-то и набежала на остатки гетманской свиты удалая сотня тверян — детей боярских и их вооруженных на войну холопов под командованием Кузьмы Новгородца. Воевода Щеня правильно рассчитал, что нельзя было допускать князя Острожского до обозов.

Часть гетманских слуг схватилась за оружие. Воины Новгородца разом взяли их в сабли и уложили под ноги коней. На пыльной дороге вокруг теснившихся около князя Острожского шляхтичей-«рыцежей» и слуг-похаликов сомкнулось плотное кольцо окольчуженных русских всадников, Из их рядов кричали:

— Сдавайтесь! Или смерть вам будет здесь!

Теперь судьба окруженных зависела от воли гетмана. Думать ему долго не приходилось. И Константин Иванович, будущий великий полководец Польши и Литвы, принял решение. Высмотрев среди крутящихся на конях русских всадников старшего, князь Острожский подъехал к нему:

— Сдаюсь на волю московского воеводы князя Даниила… — И протянул сотнику Кузьме Новгородцу дорогую, всю изукрашенную золотом и драгоценными каменьями гетманскую саблю рукояткой вперед. Тот молча принял клинок в руки.

Войско Великого княжества Литовского осталось без полководца.

Гетман оглянулся на своих приближенных. Они следовали его примеру: под ноги коней летели сабли, кинжалы, копья, боевые рукавицы, мисюрки… О бессмысленном сопротивлении никто и не думал. Впереди была неволя до тех пор, пока великие князья не подпишут между собой мир, теперь уже неравный — в пользу победительницы-Москвы, и не договорятся о размене пленных. Или об их выкупе. Владелец обширных земель, многих городов, местечек и сел на Волыни, в Подолии и других мест стоил дорого. И мог заплатить за себя большие деньги. Если на то, разумеется, согласятся победители — Москва считалась не из бедных столиц.