— Абсолютно! — горячо ответил он Рихарду.

— Спасибо… Я поеду в Китай, но мне нужен помощник, радист, хорошо знающий свое дело.

— У меня есть такой человек, — быстро и отчетливо сказал Берзин, обрадованный согласием Зорге. — Это Макс Клаузен, ваш соотечественник. Отличный специалист. Кстати, он находится сейчас в Маньчжурии. Зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. В прошлом моряк торгового флота, надежный, исполнительный товарищ, не женат.

— Хорошо, — просто отозвался Зорге.

Он не стал задавать Берзину лишних вопросов, понимая, что тот сказал ему для первого знакомства столько, сколько нужно было сказать. Они условились о новой встрече в кабинете Берзина.

Был канун Нового года. Радиовещательные станции Москвы сообщали о полной победе Красной Армии над китайскими интервентами. 22 декабря в Хабаровске обе стороны подписали протокол о восстановлении статус-кво на КВЖД. Возобновились консульские отношения. На границах Китая и СССР была тишина — войска обеих сторон отошли на мирные позиции в глубь своих территорий.

Нервное напряжение последних дней спало, и Берзин почувствовал себя бесконечно усталым.

Новый год решили встретить в доме отдыха. Андрей заранее радовался возможности покататься на лыжах, поиграть с отцом в снежки и особенно пострелять в тире. Никто так метко не стрелял, как его отец, — все частные содержатели московских тиров панически боятся его посещений. Высокий военный уносит буквально все трофеи.

За город приехали как раз к обеду. На бледном небе ярко горело солнце, а снег был прорезан синими тенями, и по нему к зданию столовой шли веселые праздничные люди.

После обеда Елизавета Константиновна занялась своими делами, а отец и сын пошли в лес на лыжах.

Лесные великаны, закутанные в белые снеговые шубы, молчаливо расступались перед ними. Иногда на них неожиданно обрушивался целый каскад искрящегося снега, и Андрейка вскрикивал от удовольствия. Берзин учил сына правильно ходить на лыжах, иногда они оба падали и звонко смеялись, пугая больших черных ворон.

После долгой работы в кабинете, где пахло старой бумагой, в лесу дышалось особенно легко. Вокруг была добрая, солнечная тишина, и Берзин подумал, как редко выпадают на его долю вот такие минуты полнейшего покоя.

Он иногда скучал по Латвии, по ее лесам и озерам, по деловито шумящему, холодному бледному морю. Как же это случилось, что его родная Латвия осталась по ту сторону советской границы?

Оскар Стигга, только что вернувшийся из Латвии, привез нерадостные вести. Страну душит экономический кризис, основа внутренней политики — жестокий террор. Все осталось по-прежнему: помещики, кулаки, рабский труд. В их бараке, наверное, живут какие-то люди… В одной из комнат этого убогого жилища умерли его отец и мать… На родной земле остались их дорогие могилы.