— Не надо, Лешка, молиться на меня, я не икона… Все должно быть по-честному… Я много в эти дни пережила из-за тебя… — Она запуталась руками в волосах, будто хотела сорвать их. Алена!.. Перестань, Алена! — Лешка привстал опять, словно хотел дотянуться до нее, но теперь она была далеко. — Не сердись на меня! Я умоляю тебя! — Он заговорил словами Галины. — Умоляю, слышишь?! Я готов на руках тебя носить всю жизнь! Только скажи Сереге, чтобы он отошел: он послушается тебя, Алена!

— И этим ты спекулируешь… — ровным голосом, но грустно-грустно сказала она. — И этим ты торгуешь…

— Мне теперь все равно — говори, как хочешь! — заторопился Лешка. — Только обещай, что скажешь ему! Одно твое слово, Алена!..

Ответить она не успела. Шурхнули акации под окном, потом нарочито громко заскрипела щебенка.

Лешка откинулся на подушки, кое-как запахнул ворот. Алена прижалась к стене. Она выглядела почти спокойной. И ни Сергей, ни Лешка не поняли, что она имела в виду, когда сказала:

— Нельзя притворяться в жизни… Дура я…

Сергей подобрал свой халат и отошел на прежнее место к двери. Замолкал или не замолкал сверчок, пока его не было? Но теперь он стрекотал снова.

— Ты нарочно приходишь не вовремя? — спросил Лешка.

Сергей набросил халат на плечи.

— Уже темно, мне надо уходить… — Он обернулся к Алене. — Подожди меня на улице.

Она автоматически направилась к выходу. Лешка задержал ее:

— Алена! Ты помнишь, о чем мы договаривались?! — Боль в его голосе была искренней.

Алена остановилась в дверях и кивнула, смутно соображая, что он требует от нее.

Сергей медлил, пока Лешка оправлял сбитые простыни, одеяло. Оба не глядели друг на друга.

— Чего ты хотел? — наконец спросил Лешка.

— Зачем ты выпендриваешься перед матерью? Зачем капаешь ей на нас? Ты мог не вмешивать сюда Алену?

— А вы могли никуда не вмешиваться? — вопросом на вопрос ответил Лешка.

— Но мы вмешались не по своей воле. Из-за тебя. Ради тебя.

— И меня же топите! Меня, а не кого-нибудь! Я плевал на остальных!

— Я, мне, меня, мое… Здорово ты научился склонять это местоимение. Но пусть тебя. Пусть я не буду тебя топить: значит, не топить никого?.. И пусть одним человеком больше на земле, одним меньше, так?! Лишь бы тебя не трогали! — Сергей зло усмехнулся. — Много хоть платили тебе, когда шел дележ?