Наконец выпал снег…
На протяжении многих дней в клеточках дневника повторялась одна и та же надпись — корявые, запинающиеся буквы:…заготовляла дрова…
В лесу с лета лежало много срубленных сосен. Некоторые были разделаны на метровые чурбаки На самодельных санях Зина свозила их к хижине и складывала к стене под навесом из жердей. Пилы не было, длинные поленья приходилось разрубать топором — тяжелая непосильная работа. Зина сняла с подвесного мотора облицовку — длинную полосу из листового железа. Зубилом, сделанным из огнива, насекла на полосе зубья, кое-как наточила их куском мелкого песчаника. Получилась пила, грубая, нескладная, но все же ею можно было работать Толстые поленья приходилось раскалывать клиньями, загоняя их тяжелой колотушкой.
Руки и поясница нестерпимо ныли по утрам. С лежанки она поднималась чуть не плача. Но ей была знакома эта боль от физических перегрузок еще по первым тренировкам на стадионе. Все должно пройти, все должно стать легче! И каждый день Зина упрямо бралась за топор, за пилу.
Шли дни…
Однажды утром, собираясь на охоту, она сняла со стены самострел и направилась к приспособлению… но остановилась, вернулась к избушке. Уперлась концом самострела в стену, навалилась грудью на приклад и, взявшись обеими руками за тетиву, натянула ее, вложив все силы в отчаянный рывок, от которого целый день потом болела грудь.
Пожалуй, никогда еще она не была так довольна собой, как в этот памятный день.
Наконец над провалом потянулись белые саваны метелей. В провале снег падал спокойно, покрывая замерзшее озеро и тропинки в притихшем лесу. Сосны и кедры нахлобучили на уши пушистые белые шапки.
Лесозаготовки кончились. Зина прикинула запасы дров и еды и решила, что в основном к зиме подготовилась.
Санаторий «Золотое озеро»
Санаторий «Золотое озеро»
Тусклое холодное солнце на какие-то полчаса поднялось над вершинами деревьев. Его лучи даже не проникли в провал. Тихо внизу. Холодно. Темно.
Лишь маленькое оконце избушки светится красноватым мигающим светом.
В избушке тепло и уютно. Из-за светлых стен и потолка она кажется значительно просторнее, чем раньше.
Основное ощущение уюта в хижине создает печь.
Сложенная из бело-желтых кусков кварца, скрепленных светлой глиной, печь нисколько не походит на обычные в охотничьих избушках примитивные сооружения, дающие больше дыма, чем тепла. У печи большое топочное отверстие — оно напоминает камин. Арка свода и карниз наверху облицованы плитками темного шифера.
Видно, что печь сложил человек, обладающий не только практическим смыслом, но и художественным вкусом.