После того, как воины утолили свой голод из запасов галакациев, после того, как поставили стражу для охраны скота и чтоб не бояться нападения, Умелопогас долго беседовал с Надой-Лилией, сидя с нею в стороне, и рассказал ей всю свою жизнь. Она также рассказывала ему то, что тебе уже известно, отец мой: как она жила среди маленького племени, подвластного галакациям, со своей матерью Макрофой, и о том, как весть о ее красоте распространилась по всей стране. Она рассказала, как галакации потребовали ее выдачи, как овладели ею силой оружия, убив жителей ее крааля и среди них ее родную мать. После этих событий она стала жить среди галакациев, которые назвали ее Лилией, с нею они обращались хорошо, оказывали ей уважение благодаря ее кротости и красоте и не принуждали ее выходить замуж.

— А почему ты не хотела выходить замуж, Нада, сестра моя? — спросил Умелопогас. — Тебе давно пора быть замужем!

— Я не могу сказать тебе причины, — ответила она, опуская голову, — я не расположена к замужеству. Я только прошу, чтобы меня оставили в покое!

Умелопогас задумался на мгновение, а потом сказал:

— Разве ты не знаешь, Нада, зачем я предпринял войну, в которой племя галакациев погибло и скот их стал добычей моего оружия? Слушай же: я знал о тебе только по слухам, знал, что тебя зовут Лилией, что ты самая прекрасная женщина в стране, и пришел сюда, чтобы добыть тебя в жены Дингану. Я начал войну с намерением завоевать тебя и помириться с Динганом, и я достиг своей цели!

Услыхав эти слова, Нада-Лилия задрожала и заплакала, упала на колени и охватила с мольбой ноги Умелопогаса.

— О, не будь так жесток со мной, твоей сестрой, — молила она, — лучше возьми этот топор и покончи со мной и с красотой, которая принесла столько горя всем, а в особенности мне! Зачем я оберегала свою голову щитом и не дала топору раскроить ее? Я оделась воином, чтобы подвергнуться участи его. Будь проклята моя женская слабость, которая вырвала меня у смерти, чтобы обречь на позор!

Так молила она Умелопогаса тихим, кротким голосом, и сердце дрогнуло в нем, хотя он и не собирался больше отдавать ее Дингану, как Балеку отдали Чаке, чтобы она повторила судьбу Балеки.

— Научи меня, Нада, — сказал он, — как мне выполнить взятое на себя обязательство? Я должен отправиться к Дингану, как обещал отцу нашему Мопо. Что же я отвечу Дингану, когда он спросит меня о Лилии, которую он жаждет получить, которую я обещал добыть ему? Что должен я сказать, чтобы уйти живым от гнева Дингана?

Нада подумала и отвечала:

— Поступи так, брат мой: скажи ему, что Лилия, одетая в походную одежду воина, убита во время сражения. Видишь ли, никто из твоего народа не знает, что ты нашел меня, в час победы и торжества воины твои не думают о девушках. Так вот каков мой план: поищем теперь, при свете звезд, тело какой-нибудь красивой девушки, без сомнения, найдутся убитые по ошибке во время сражения, на нее мы наденем мужскую одежду и положим рядом с ее трупом одного из убитых твоих воинов. Завтра, когда будет светло, ты соберешь своих вождей и, положив тело девушки в темном углу пещеры, покажешь ее воинам и скажешь, что это Лилия, убитая одним из твоих воинов, которого, рассердившись за убийство девушки, ты умертвил сам. Они не будут внимательно разглядывать ее, если же посмотрят и не найдут ее особенно красивой, то подумают, что смерть похитила у нее красоту. Таким образом, рассказ, который ты приготовил для Дингана, будет построен на прочном основании, и Динган совершенно поверит этому!