Заурбек остановил лошадь у первой огородной делянки.

— Ты глянь, — удивилась молодайка в трикотажной кофте-безрукавке, подходя к бочке с ведром. — Никак нынче у нас новый водовоз — молодой да красивый.

— Не нравлюсь? — пошутил Заурбек. — Тогда не бери воду, подожди старого водовоза.

— Да нет, нравишься, — ответила молодайка и подставила под бочку ведро.

Где-то на пятой или шестой остановке водовоз вынул из-под соломы, которой была устлана повозка, узелок со снедью, сел в тень, отбрасываемую бочкой, и принялся за еду. К бочке подошел парень в рабочей спецовке, загремел ведром, прилаживая его к крану. Это был лейтенант Николаев.

— Зинаида ведет себя очень неспокойно, — начал докладывать Николаев. Он вел наблюдение за Зинаидой — теткой Ягуара. — С самого утра, как узнала о событиях в домике на окраине, подалась на корчевку, но с полдороги вернулась, чем-то загрузила свою корзину и снова пошла.

— Человек Арсентия уверен, что она знает, где Резо. Имей в виду.

«Человеком Арсентия» чекисты называли друга детства Арсентия Урузмага. Недавно рано утром Урузмаг видел на своей улице чужого человека, который шел со стороны корчевок по направлению к дому старухи. Урузмаг поднялся так рано, потому что у него было срочное дело. Накануне после работы он прямо с завода зашел в свой огород, чтобы накопать немного картофеля. В тот день была получка, и он, чтобы не потерять деньги, выложил их из кармана в будке, а когда уходил домой, забыл.

Возвращаться поздно вечером на корчевку Урузмаг не рискнул, там можно было нарваться на диких собак. Вот и встал утром пораньше. Бывало, по огородным будкам по утрам шарили разные бродяги, иногда подростки.

Со слов Арсентия, Урузмагу было известно, что в их районе может скрываться Резо Долидзе, которого в свое время хорошо знал и Урузмаг. Поэтому заметив в такую рань чужого человека, да еще возвращавшегося с корчевок, он испугался и поспешил спрятаться за дерево на улице, чтоб не столкнуться с прохожим нос к носу. Тот быстро прошел мимо, лица его Урузмаг не различил, зато хорошо запомнил рост, походку…

То, что видел Урузмаг, если, конечно, это был Ягуар, соответствовало предположению Маринина. Совпадали и дни. Ягуар надолго отлучился из домика, будто бы к женщине, и неизвестно у кого находился до утра. Вполне возможно, полагали чекисты, что Ягуар заранее спланировал оторваться от банды, и готовил себе убежище, где его не могли бы найти ни сообщники, ни милиция. И теперь, зная, что Хорек мертв, ведь он целился прямо в сердце Маринину, Ягуар должен ощущать себя в убежище более или менее уверенно. Ведь только Маринин мог рассказать о подозрительных отлучках своего напарника. Конечно, Ягуар предполагает, что вся эта территория оцеплена, и поэтому он может долго отлеживаться в убежище. А брать его надо только живым, значит, открытое прочесывание местности исключается.