— Блеф! — говорит Фламмери, закончив чтение. — Большевистские фокусы!.. Эти негодяи…
— Тсс! — останавливает его Цератод и кивает на Кумахера, который с автоматом на шее, по эсэсовской моде, маячит у спуска в долину. — Мы всегда успеем информировать нашего милейшего барона.
— Эти негодяи, — продолжает Фламмери, понизив голос, — хотят внести в нашу среду раздор.
— И потом, — подхватывает Цератод, — как мы втроем с Мообсом управимся с плотом?
— Вот именно… Сто пятьдесят воинов!.. Шестьсот пятьдесят воинов!.. Да хотя бы и тысяча! Без Егорычева и Смита это просто стадо баранов!..
— Да, но и Егорычев и Смит, к сожалению, с ними.
— Значит, надо сделать так, чтобы их не было, чтобы…
Но тут внимание Фламмери привлекает нечто происходящее за ручьем. Он смотрит в бинокль, потом, не отрывая глаз от окуляров, кричит:
— Барон!.. Майор Фремденгут!.. Будьте любезны сюда на минутку!..
— В чем дело? — заинтересовался Цератод. — Что-то случилось?
Но Фламмери ему не отвечает. Он сует бинокль в руки подбежавшему Фремденгуту. Фремденгут смотрит в бинокль и видит Егорычева и Смита, которые бродят по лесу с лопатами в руках и с автоматами на ремне. Дальше, направо от Егорычева, мелькают время от времени несколько парнишек. В руках у них мотыги.
— Бьюсь об заклад, что они ищут ваши ящики! — кричит ему Фламмери, словно барон стоит где-нибудь на противоположном краю лужайки, а не рядом с ним. — Ищут широким фронтом!..
— Что вы, что вы!.. Какие ящики!.. Я вас не понимаю, — бормочет Фремденгут, встревожено оглядываясь на Цератода и только что подбежавшего на шум Джона Мообса.
— …и что, судя по вашему лицу, — продолжает торжествующим тоном Фламмери, — они не так уж далеко от цели…