— Эти два выстрела были сделаны вовремя, — сказал наконец траппер. — Так как у мистера Смита только одно ружье, то второй выстрел, должно быть, сделан тобою?

— Суванэ видела, что ее брат в опасности, — отвечала девушка застенчивым, но сердечным тоном.

— Это хорошо, — спокойно сказал команч. — Возьми это мясо и разведи огонь.

Говоря это, он снова зарядил ружье и подошел к трапперу, который уже сидел на корточках перед завесой мха, просунув сквозь него дуло своей смертоносной винтовки.

Один из апачей, которого Железная Рука заметил со своего возвышенного пункта, пешком пробирался сквозь траву и неосторожно приподнял голову; этого было достаточно для траппера. Раздался выстрел, несчастный апач высоко подпрыгнул и упал ничком на землю.

Снова раздался дикий рев; но удачный выстрел произвел свое действие, и апачи поспешили благоразумно удалиться из пределов действия ужасной винтовки. Зато к ним прибывали все новые и новые толпы товарищей.

Янки тоже спустился с дерева и в разнообразных ругательствах выражал свой страх по поводу их действительно опасного положения.

— Что ты думаешь, Орел, о нашем положении? — спросил Железная Рука у команча, не обращая ни малейшего внимания на жалобы американца. — Я, со своей стороны, считаю его весьма неприятным, хотя еще вовсе не собираюсь запевать свою предсмертную песнь.

— Нас погубит трава, а не апачи, — отвечал индеец.

— Ты прав, вождь. Как бы мы ни остерегались, но рано или поздно некоторым из этих плутов удастся подползти так близко, что их стрелы будут попадать в нас.

— Нам еще остается огонь. Пусть отец мой остается на своем месте, пока я все устрою.

Траппер кивнул головой; индеец вернулся к костру и взял из него несколько головешек. Затем он вынул из колчана три стрелы, обернул мхом, привязал к каждой по тлеющей головешке и, вернувшись к трапперу, пустил эти стрелы по трем различным направлениям. От трения во время полета пламя вспыхнуло, и лишь только стрелы исчезли в высокой траве, из этих мест поднялись облака дыма и вслед за тем показалось пламя.

Новый бешеный рев апачей был ответом на хитрость осажденных, и скоро перед холмом не оставалось ни одного врага; они спасались от пламени, которое теперь в виде огненной стены окружало холм и распространялось дальше в степь.

При виде бегущих врагов Железная Рука разразился веселым хохотом.

— Эти мошенники должны поторопиться, если не хотят сжариться лучше, чем наше буйволовое мясо; или же они догадаются бежать к пруду, который мы видели по дороге сюда. Во всяком случае, их лагерь погибнет от огня.