— Слушай, — сказал Хоррокс, — я не играю втемную. Я должен знать, какие новости ты принес. Можешь ты наложить руки на Ретифа или сказать нам, где находится стадо?

— Вот чего вы захотели! — возразил с дерзким видом метис. — Если б я мог дать вам эти сведения, то вам пришлось бы глубоко запустить руку в свой карман. Но я могу указать хороший след, и за это хочу получить пятьдесят долларов. Это небольшая плата за беспокойство и опасность, которой я подвергаюсь. Согласны? А? Пятьдесят и ни одного цента меньше!

— Мистер Лаблаш может заплатить вам, если найдет это нужным, — ответил Хоррокс. — Но пока я не буду знать, чего стоят ваши сведения, до тех пор я вам не дам и пятидесяти центов. У нас бывали сделки с вами, Готье, но не всегда мы были довольны вами. Вы можете поверить, что я хорошо заплачу за такие сведения, которые будут этого стоить. Но знайте, что я ничего не дам вам вперед, а если вы не скажете нам все, что вам известно, то вы отправитесь в Калфорд и посидите некоторое время в заключении, на хлебе и воде.

Лицо метиса вытянулось. Он знал, что Хоррокс шутить не любит и что он сдержит свое слово. Следовательно, упрямство ни к чему не поведет и надо покориться. Лаблаш молчал, но он видел метиса насквозь.

— Слушайте, сержант, — угрюмо ответил Готье, — вы всегда были суровы к метисам, и вам это хорошо известно. И за это наверное поплатитесь когда-нибудь. Но я буду играть в открытую. Не я стал бы обманывать человека вашего сорта, но только мне хотелось знать, что вы меня не обидите… Ну, хорошо, я расскажу вам все, и вы убедитесь сами, что это стоит пятидесяти долларов.

Хоррокс присел на край письменного стола и приготовился слушать. Лаблаш не спускал своего мутного взгляда с метиса, но на его собственном лице не шевельнулся ни один мускул во время рассказа Готье. На этот раз хитрый метис наткнулся на человека еще более хитрого, чем он, который сразу раскусил его. Готье рассказал лишь то, что Хоррокс уже слышал в бытность свою в лагере, только несколько разукрасил рассказ своей фантазией. Казалось, что метис произносит лишь хорошо заученный урок. Однако Хоррокс судил иначе, увидев в рассказе метиса подтверждение того, что он слышал собственными ушами. Поэтому, когда метис кончил свой рассказ, сержант стал расспрашивать его:

— «Пуски»? Это пляска метиса, сопровождающаяся пьяной оргией?

— Вероятно, — был короткий ответ.

— А приходят ли на этот праздник метисы из других лагерей?

— Не могу сказать. Но думаю, что это возможно.

— Но какая цель у Ретифа? Почему он будет платить за все издержки на этот праздник, когда ему известно, что белые разыскивают его?