Там поставлен маленький стол, задрапированный крепом: на нем перо, чернильница и длинный траурный список. Ветер, врывающийся в открытую дверь, шелестит листами этого списка… Все они сплошь покрыты подписями. Мои знакомые, товарищи и немало посторонних лиц, по принятому здесь обычаю, вписали сюда свои имена.

На первой странице напечатано:

МОСЬЕ ШАРЛЬ-АНДРЭ НАРСИ,

Капитан Генерального Штаба,

Скончался 21 декабря 1908 г., на 33-м году жизни.

Я взял этот список, спрятал его под своими лохмотьями и пошел прочь.

Этот дом… ведь это дом покойного капитана Андрэ Нарси. Мой дом, очевидно, не здесь, а где-нибудь в другом месте.

Но что это? На противоположной стороне улицы, на тротуаре, кто-то стоит неподвижно и смотрит на дверь, задрапированную трауром, смотрит пристально… Элегантная дама. На ней светлый суконный костюм. В руках — большая горностаевая муфта…

Да, это она. Глаза ее, не отрываясь, смотрят на дверь, на мою дверь. Но что это?.. Она, кажется, плачет?.. Крупные слезы, одна за другою, текут по ее лицу…

Она плачет… Право, трудно было ожидать этого.

А впрочем, женские слезы — чего они стоят… Я — старик, и я знаю это.

После минуты колебания я подхожу ближе:

— Мад…

Заметив меня, она вздрогнула и быстрым движением поднесла муфту к лицу, вытирая слезы. Потом бросила мне какую-то монету и поспешно пошла прочь.

Я тоже поспешил удалиться…

Теперь для меня совершенно очевидно, что я умер. Каких мне надо еще доказательств!..

Роман. Перевод Р. Калменс