— Да.

— А потом он пришёл в себя?

— Точно.

— Пришёл в себя, когда вскрыл посылку?

— Вот-вот, товарищ капитан. Стоя, развёртывал, торопился. Нитки рвал.

Смоляков улыбнулся.

— Понятно, — бросил он.

— Товарищ капитан! — воскликнул я. — Вы знаете? Вы знаете, кто это такой?

— Условимся, — ответил он, — что вопросы задавать буду я. В комнате никого больше не было?

— Нет.

— Голоса за стеной? Стук?

— Нет. Ни звука. Жуткая квартира. Тьма — и ни звука.

Он молвил с улыбкой:

— Темноты боитесь, снайпер…

Потом тень усталости набежала на его лицо. Мне показалось, что события на Боровой, о которых я сообщил, совсем не интересны. В самом деле — с чем я явился к капитану? С одними догадками и страхами. Но он не отпускал меня. Он повёл разговор о слёте снайперов. Тут я не преминул похвастаться. В повестке дня — мой доклад. Из дивизии на слёт послали меня одного. Воодушевившись, я начал доказывать, как важно изучить особенности своей винтовки.

Капитан остановил меня решительным кивком.

— Слёт откроется утром?

— Точно.

— Не знаю, удастся ли вам быть на открытии, — сказал он. — Может быть, и не удастся…

Я привскочил.