Ночесвечки поднимаются на поверхность воды в неисчислимом количестве и пронизывают воду своим искрящимся светом. Только под микроскопом можно заметить, что этот свет состоит из множества мелких искр, которые все вместе образуют какое–то световое туманное пятно или группу бесчисленных маленьких звезд, как они представляются астроному в телескоп.

Ничто не может сравниться с зрелищем океана, воды которого насыщены мириадами ночесвечек. Его поверхность сияет, как будто воды пронизаны бесконечным количеством серебристых нитей или же на дне протекают потоки расплавленного металла.

Бросьте тогда в воду какой–нибудь предмет. Падая, он будет излучать свет; пустите по этим водам корабль — вы увидите, как под кормой и у бортов он будет окружен искрами, а корма будет оставлять за собой длинную пылающую борозду.

Чем бурливее море, тем великолепнее зрелище морского свечения. Тогда сами воды кажутся светящимися; можно подумать, что перед вами не вода, а поля жидкого фосфора. Каждое столкновение волн между собой выбивает новый фонтан огней, которые взлетают, падают, сплетаются, свивая полосы серебра и золота. Если волны падают на берег или разбиваются о скалы, над ними как будто зажигается пожар или парит пылающее облако.

Таково было зрелище, приковавшее внимание потерпевших кораблекрушение смельчаков. Ван–Сталь сам был поражен им; сперва он не знал, чему приписать такую иллюминацию, и только потом, подплыв ближе, он понял, в чем дело.

Волны, обрушиваясь со всей своей силой на берег, метали в воздух искрящуюся пену, которую ветер крутил и разбрасывал во все стороны.

— Я никогда не видел такой сильной фосфоресценции… — промолвил пораженный Корнелиус.

— Это тьма и буря делают ее такой величественной, — пояснил капитан. — Во всяком случае, ночесвечкам мы обязаны, может быть, своим спасением: благодаря им мы вовремя заметили австралийское побережье. Лю–Ханг, приготовься к спуску паруса.

— Капитан, — заговорил Ван–Горн, — вы надеетесь найти здесь убежище от бури?

— Надеюсь. Но кто знает, что мы здесь найдем. Ведь я толком и не знаю, куда нас выбросила буря.

— Во всяком случае мы не вышли из залива Карпентария.

— Я буду рад, если ты окажешься прав, Горн. В такую бурю я предпочитаю оказаться на каком–нибудь пустынном островке, чем в проливе Торреса.

— И вы будете довольны, капитан. По–моему, море нас и выбросило к такому островку.

— Как? Разве не австралийское побережье перед нами? — спросил Корнелиус.

— Я вижу длинную цепь бурунов…

— Бурунов? Ты не ошибся, Горн? — переспросил его Ван–Сталь, сильно встревоженный.