Я только что добрался до внутренней части дельты Окаванго в Ботсване – тут одна из самых могучих рек Африки врезается в пески пустыни Калахари. Позади осталась двухчасовая поездка на древнем «Лэндкрузере» и двухчасовой сплав через цветущие лилии и высокий тростник на мокоро, выдолбленном каноэ, похожем по форме (да и шириной тоже) на большой банан. Закончилось это часовой прогулкой по лесу к месту, где, по обещаниям гида, я должен был увидеть большое количество безопасных и очень красивых травоядных животных.

Я стоял на коленях, делая то, что делает каждый подписчик журнала «Аутсайд», когда не купил последнего выпуска, – копается в куче экскрементов животных. Какашка среднего размера с острым кончиком явно принадлежала дикобразу. Большие лепешки полупереваренной травы, ветвей деревьев и пальмовых орехов явно были слоновьими. Черные круглые катышки – антилопа гну. Крохотные шарики – антилопа-прыгун. Фекалии размером с мячик для гольфа с шерстью и косточками мышей принадлежали либо сервалу, либо каракалу, и – черт возьми! – свеженькие блины были очень похожи на дерьмо африканского буйвола, самого злобного и опасного животного в Африке, про которого я думал, что тут он не водится. Но копрологические доказательства были налицо – говно африканского буйвола имеет некоторые отличительные особенности, и, что еще хуже, оно было теплым, почти горячим, примерно получасовой давности.

Я решил скорее убираться оттуда, встал на ноги и… замер. Примерно в 75 метрах от меня в невысокой траве стояли 15 африканских буйволов и злобно смотрели в мою сторону. Учитывая, что агрессию этих животных спровоцировать несложно – они живут под девизом «Лучшая защита – это нападение», атакуют, лишь только завидев предполагаемого противника, и используют длинные рога с удивительной точностью, я, конечно, занервничал. Очень сильно занервничал.

Несколько секунд я размышлял над тем, что бы сделал Индиана Джонс в таком случае. Ответ был очевиден – он бы забрался на дерево. Проблема заключалась в том, что деревья в южной части дельты Окаванго немногочисленны, скромной высоты и отстоят далеко друг от друга. От меня до ближайшего дерева было метров сорок, но и дерево было плохим вариантом, потому что зверюги стали бы бодать его и в итоге свалили бы добычу (то есть меня) на землю. Они печально известны своей настойчивостью. Если уж они решают до тебя добраться, то могут стоять у дерева день и больше, дождавшись, пока ты не свалишься от обезвоживания и недосыпа.

Тогда я подумал: «Что бы сделал Крокодил Данди?» Ответ был очевиден. Я попытался как можно спокойнее, тише и незаметнее отойти подальше от буйволов – к круглой арке, где я бы оказался на подветренной стороне и не очень далеко от своего мокоро.