Так они ехали некоторое время. Внезапно небольшой люк над козлами открылся, в окошке мелькнула рука, бросившая что-то внутрь кареты.

* * *

– Ключи! Ключи от оков! – заорал Овидайя.

Связка ключей запрыгала по дну кареты, словно в пляске святого Витта. Первым ее ухватил Янсен и тут же принялся возиться со своими оковами. Попасть ключом в замок в подпрыгивающей на камнях карете было непросто, однако датчанин не сдавался, пока оковы наконец не упали на пол.

Вскоре после этого все они освободились, по крайней мере от оков, однако по-прежнему были заперты в карете. Впрочем, судя по виду изрешеченной дверцы, ее можно было открыть хорошим пинком или ударом кулака. По всей видимости, Янсен пришел к тому же выводу и направился к двери, держа в руке скрученные петлей цепи. Сквозь заднюю стену пролетела еще одна пуля. Узники снова рухнули на пол кареты.

Овидайя выглянул в одну из многочисленных дыр в стене. Они по-прежнему ехали на запад, и он видел реку. Затем карета свернула влево, возможно, чтобы проехать по мосту. Они проделали не более пары ярдов, когда повозка резко остановилась. Послышалась ругань сидевшего на козлах человека. Несмотря на то что разобрать сказанное было сложно, голос был знаком ученому слишком хорошо. Принадлежал он Вермандуа.

Тем временем Янсен снова вскочил на ноги и принялся колотить цепью по двери. Пара ударов – и моряку удалось выломать несколько кусков размером с тарелку. Дверь подалась, и датчанин вывалился наружу. Овидайя увидел, что они действительно находятся на мосту через Сену. Судя по всему, преследователи отстали, по крайней мере, солдат нигде не было видно. Вместо этого здесь были каменотесы, работавшие на мосту. На другом берегу реки возвышался большой деревянный кран. Рядом лежали гранитные блоки, напоминавшие миниатюрные версии египетских пирамид. Он подал графине знак подниматься, а затем обернулся к Марсильо, однако тот лишь покачал головой:

– Оставьте меня здесь, Овидайя. Я не смогу.

– Глупости, Паоло. Я помогу вам.

– Без меня вы, возможно, сумеете уйти. А меня может спасти лишь чудо.

– Еще одно? Нас уже спасало землетрясение, куча вяленого мяса и парижское хлебное восстание. И если вы наконец не возьмете ноги в руки…

– То что?

– Не только я пну вас под зад, но еще и Господь небесный. Три чуда, Паоло! Это больше, чем полагается даже самому набожному католику. Остальное вам придется делать самому.

Марсильо проворчал что-то невразумительное и поднялся. Вместе они выбрались наружу и стали оглядываться. С передней стороны кареты доносились звуки битвы. Марсильо оперся на Овидайю, и вместе они захромали прочь. Причиной остановки кареты стали деревянные леса, проходившие вдоль всей широкой стороны моста. Перед ними было еще одно нагромождение камней, и карета проехать дальше не могла. Теперь Овидайя понял, где они оказались. Должно быть, это был новый мост Руаяль, самый западный из мостов через Сену. Здесь уже практически заканчивался Париж. На севере виднелись королевские сады Тюильри. На другой стороне реки простирались зеленые луга Сен-Жермена.