Вутятин обосновался в кабинете главного инженера, обложился папками с документами, сметами, отчетами и, забаррикадировавшись ими, корпел с раннего утра, делая себе выписки, заметки, которые потом войдут в заключительный акт проверки. А в бумагах он умел разбираться дотошно и скрупулезно. Папки с официальными документами читал с увлечением, как романы. Планы-задания. Годовые, квартальные, месячные. Социалистические обязательства. Скорость бурения. Метры подземных выработок. Себестоимость. Производительность. Занятость. Текучесть. Реальная заработная плата. Материальное обеспечение. Капитальное строительство. Плановое и внеплановое.

– С какой целью вы сюда приехали, Андрей Данилович? – не вытерпел Казаковский, уставший отвечать на его однотипные вопросы и объяснять цифры. – Данные переписывать? Так это же можно было сделать и в управлении. Мы отчеты аккуратно высылаем, как положено. Вы б лучше с людьми встретились, поговорили. По поселку прошлись. В глаза жизни посмотрели. Она не по бумажкам идет, она свои коррективы вносит.

– Вот эти-то ваши коррективы меня больше всего и интересуют, – Вутятин сделал акцент на словах «ваши коррективы». – Единственное твое спасение, что производственный план перевыполняешь. И в передовиках экспедиция числится. Но меня и это не остановит!

Андрей Данилович помахал указательным пальцем перед лицом Казаковского.

– За нарушения и самовольное строительство незапланированных объектов отвечать придется по всем строгостям закона.

И он, словно фокусник, развернул план поселка, открыл страницы сметы капитального строительства и папку с отчетами, главным образом о строительстве хозяйственным способом, и стал подчеркивать красным ревизорским карандашом выросшие за последние месяцы строения.

– Вот тут у вас понастроено всякого… И детсад, и Дом культуры, и почта, и магазин, и пекарня, и школа… Даже парикмахерская!.. И все – без документации! Разве так можно? На молодость скидки не ожидайте, не будет. Весь спрос – с руководителя. А в личном деле, простите за прямоту, выговор на выговоре, в том числе и за нарушение финансовой дисциплины, за внеплановое строительство, да еще и взыскания. И что же? Неужели еще не остепенились, Евгений Александрович? Давно пора бы! Ан нет. Опять рветесь в спор, да еще с прямым вышестоящим начальством. Партизанщина, да и только!

– А вы совсем обюрократились, Андрей Данилович, если от жизни отмахиваетесь, да заслоняетесь официальными бумагами, – не сдержался Казаковский. – А я-то знал вас, как человека.

– Не человек я здесь, а ревизор. Ре-ви-зор! – он снова поднял вверх указательный палец. – Понятно? На очередной выговор не надейтесь, товарищ Казаковский. Придется с должности снимать, а заодно и соответствующий начет сделать, за все построенное вне утвержденного плана, чтобы из своего кармана рассчитывались, а не из государственного! Вот тогда-то, думаю и надеюсь, сразу поумнеете.