— Гражданин, ваши документы и цель приезда, — козырнул старший лейтенант с заношенной красной нарукавной повязкой, на которой когда-то белые буквы составляли непонятную непосвященным аббревиатуру ДПНК (дежурный помощник начальника колонии). У двух подтянутых настороженных прапорщиков на повязках были другие надписи: Кон. ВН (контролер войскового наряда).

Сизов предъявил удостоверение и расспросил, как пройти в «Комилес».

Управление располагалось рядом со станцией в новой четырехэтажке из красного кирпича. Любому приезжему бросалась в глаза скрытая связь между вокзалом и управлением: во всем поселке только эти два здания были выстроены из нетипичного для лесного края стройматериала. Но лишь человеку, знающему о соотношении бюджетов «Комилеса» и местного исполкома, было ясно, кто кому оказал похозяйски «шефскую помощь».

Начальник оперативно-режимного отдела — шустрый молодой капитан, привыкший схватывать вопрос на лету и тут же с ним разделываться, затратил на Сизова пять минут.

— Батняцкий? Фамилия ничего не говорит. Значит, не отличался. Какое учреждение? Тройка? Тогда быстро…

Он нажал клавишу селектора, вызывая дежурного.

— Лезвин еще не уехал? У тебя? Быстренько ко мне.

И пояснил:

— Начальник «стройки». Его как раз только сейчас выдрали, по дороге обязательно будет вам жаловаться, приготовьтесь. Зато вечером наверняка…

* * *

Он звонко щелкнул себя по горлу и подмигнул.

— Так что можно и потерпеть. Верно?

Сизов Промолчал. Он не любил фамильярности.

— А вот и Лезвин, знакомьтесь! В кабинет вошел пожилой майор с лицом неудачника. Впрочем, Сизов подумал, что если бы на его плечах были полковничьи погоны, он бы не выглядел пожилым и не казался неудачником — просто хмурый усталый мужик лет под пятьдесят.

Почти всю дорогу он молчал. «УАЗ» ходко углублялся в тайгу. С двух сторон выложенную из бетонных плит дорогу обступала глухо шумящая зеленая стена. Из леса сильно тянуло сыростью. С каждым километром пляшущее над бетонкой облако гнуса уплотнялось.

Сизов представил эти места зимой. Мороз, жесткий, как наждак, снег, безлюдье…

— Снега много наметает? — спросил он, чтобы завязать разговор.

Лезвин уверенно вел машину. Сизова вначале удивило, что он обходится без водителя, но, судя по манере езды, начальник колонии часто садится за руль.

— Снега? — отозвался он. — Скоро покажу…

Сизов не понял, что ему собираются показать: было тепло и невозможно представить, что где-то, даже в самой чащобе, сохранился снег.