— У тебя хорошая память, дядя Пичо. Прекрасно! Я думал, что ты уже забыл эту встречу. Это было так давно!

— Это память моего сердца, сеньор. Разве не вам я обязан всем? Мало того, что вы меня спасли от ягуара, вы спасли меня и от нищеты. Ведь только благодаря вам я получил службу пономаря!

— Так вот, дядя Пичо, настал момент, когда ты можешь не только расквитаться со мной, но и сделать меня твоим должником.

— Приказывайте, сеньор!

— Предупреждаю тебя: выполняя мои приказания, ты рискуешь быть убитым.

— Я повторяю: моя жизнь принадлежит вам. Располагайте ею, как вам угодно, сеньор.

— Через несколько минут я пришлю двух верных людей. Они помогут поднять из подземелья оружие, которое я тебе доверил.

— Значит, мы его скоро пустим в ход? — радостно потирая руки, сказал индеец. — Тем лучше, сеньор!

— Надеюсь, это случится сегодня ночью, дядя Пичо! Как только вы его достанете, спрячь все в исповедальне или где захочешь. По моему приказу ты будешь раздавать оружие, порох и пули. Ты меня понял?

— В точности, сеньор. Это все?

— Нет.

— Я так и думал. Но мне пока непонятно, какой же опасности подвергаюсь я?

— Погоди… В котором часу обычно звонят к вечерней службе?

— Первый удар колокола — в семь часов. Последний — в половине девятого.

— Очень хорошо.

— Простите, сеньор, но вы, по-видимому, не заметили, что вот уже три дня церковь стоит закрытой и колокол не звонит ни днем, ни вечером. Это началось с того дня, как проклятые гачупины завладели городом.

— Я в самом деле не заметил этого. А почему прекратили богослужение?

— Я получил приказ.

— Не от испанцев ли?

— Не от испанцев, сеньор.