Доносятся речи; можно различить несколько мужских голосов; потом еще один, который говорит дольше других.
Луиза узнает этот голос. Это голос ее кузена Кассия: он на чем-то гневно настаивает, а потом словно убеждает своих слушателей сделать что-то, чего они не хотят.
Но вот он кончил. Тотчас же раздаются бурные возгласы одобрения; один зловещий голос звучит громче других.
Прислушиваясь, Янси забыл о присутствии своей прелестной спутницы.
Он вспомнил о ней, только когда она вскочила с места и стремительно бросилась к хакале.
Глава LXIII Суд Линча
Суд Линча
Громкий крик, заставивший молодую креолку так внезапно покинуть своего спутника, был одновременно и решением толпы и приговором.
Слово «повесить» звучало у нее в ушах, когда она бросилась к хижине мустангера.
Наблюдая с притворным интересом за игрой серебристых рыбок, она думала только о том, что в эту минуту происходило перед хакале. Хотя деревья заслоняли от нее поляну, она знала, кто находится на ней, и могла по доносившимся оттуда словам представить себе ход событий.
Приблизительно в ту минуту, когда она соскочила с лошади, перед хакале разыгралась сцена, которую следует вкратце описать.
Люди, оставшиеся на поляке, уже не стояли отдельными кучками — они столпились в круг.
В центре толпы возвышалась внушительная фигура начальника «регуляторов» и около него три или четыре его помощника; рядом с ними стояли Вудли Пойндекстер и Кассий Колхаун. Последние присутствовали, по-видимому, лишь как свидетели развертывающейся драмы; решающее слово принадлежало другим. Это было судебное разбирательство по обвинению в убийстве— суд Линча. В качестве судьи выступал начальник «регуляторов» Сэм Мэнли. Вся толпа, за исключением двух обвиняемых, играла роль присяжных.
Обвиняемые — Морис Джеральд и его слуга Фелим. Они — внутри круга. И тот и другой лежат на траве, связанные сыромятными ремнями по рукам и ногам. Их даже лишили возможности говорить. Фелима заставили замолчать угрозами, а его хозяин молчит потому, что в рот ему вставили деревянный кляп. Это сделано для того, чтобы он своим безумным бредом не мешал говорить другим. Туго стянутые ремни не могут парализовать движений больного. Два человека держат Мориса за плечи, третий сидит на его ногах. Только его глаза могут свободно двигаться; он вращает ими, бросает на свою стражу дикие, безумные взгляды, которые трудно выдержать.
В убийстве обвиняется только один из пленников; другого считают просто соучастником, и то под сомнением.
Допрашивают одного слугу. Ему предлагают сообщить все, что он знает, и все, что он может сказать в свою защиту. Ведь задавать вопросы его хозяину бесполезно.