Он в отчаянии смотрит то на Стумпа, то на Джеральда, то вокруг себя, потом украдкой на свой второй револьвер, торчащий из нагрудного кармана сюртука; первый он выронил, когда его захлестнула петля. Он пытается достать его. Ему мешает лассо, а кроме лассо — старый Зеб, направивший на него дуло своего ружья.
— Пошевеливайтесь! — кричит охотник. — Влезайте на лошадь, мистер Колхаун! Кобыла ждет вас. В седло!
С механической покорностью, словно марионетка, подчиняется Колхаун приказу охотника. Он понимает, что всякая попытка сопротивляться означает неминуемую смерть.
Зеб Стумп берет кобылу под уздцы и ведет за собой.
Мустангер в задумчивости едет сзади. Он думает не о своем пленнике, а о той, чья доброта и самопожертвование сковали его сердце золотой цепью, разбить которую может только смерть.
Глава XCIX Два выстрела
Два выстрела
После второго неожиданного перерыва, менее длительного, чем первый, суд снова возобновил свое заседание под огромным дубом.
Наступил вечер. Косые лучи заходящего солнца проникают под густую крону.
На Мориса Джеральда уже не смотрят с угрозой со всех сторон — он полностью оправдан, и теперь он только свидетель.
Место обвиняемого занял Кассий Колхаун.
Но это единственная перемена. Судья тот же, те же присяжные, та же толпа. Разница в их отношении к обвиняемому.
Виновность подсудимого не вызывает сомнений. Все доказательства налицо; и, хотя большинство улик — косвенные, как это обычно бывает, когда разбирается дело об убийстве, они составляют неразрывную цепь, в которой не хватает только одного звена.
Что заставило Кассия Колхауна застрелить человека и потом отрубить ему голову? Показания Джеральда подтвердились при обследовании трупа — хирург форта установил, что голова была отрублена уже после того, как наступила смерть, причиной которой было пулевое ранение.
Почему Кассий Колхаун убил своего двоюродного брата? Почему он отрубил ему голову? Никто не может ответить на эти вопросы, кроме самого убийцы.
Но все равно преступник скоро получит заслуженную кару. Судебное разбирательство закончилось быстро. Присяжные вынесли решение: «Виновен». И судья, сняв панаму, уже собирается надеть черную шапочку — мрачную эмблему смерти, чтобы огласить приговор.
Соблюдая формальности, осужденному предоставляют последнее слово.
Он вздрагивает. Эта фраза судьи звучит в его ушах похоронным звоном. Он дико озирается, в глазах его отчаяние, но кругом он видит лишь суровые лица, на них не заметно ни сочувствия, ни сострадания.