— И очень жаль, — сказал Жак, — если бы не это, то я смог бы увидеть отца, и мать, и госпожу Уолстон, и Анну… А если бы им пришла в голову мысль отправиться на Панорамный холм, то, держу пари, мы их всех хорошенько бы рассмотрели, в подзорную трубу, разумеется. Впрочем, они и без того все время думают о нас, считая часы и минуты, когда мы снова увидимся, и мысленно следуют за нами: вот наши путешественники уже у подножия горы, вот они поднимаются на ее вершину… Им в Скальном доме, конечно, не терпится узнать, каковы очертания острова, открывшиеся нам отсюда…

— Как прекрасно ты говоришь, дорогое дитя, — расчувствовался Уолстон, — мы словно услышали голоса и мысли наших близких…

— Лучше бы их увидеть. Жаль, что эти скалы скрывают от нас Шакалий ручей и наше жилище.

— Напрасные сожаления, — заметил Эрнст, — мы должны принять все так, как это есть на самом деле.

— И все из-за этого конуса, — недовольно заворчал Жак. — Будь он немного повыше, наши родные увидели бы нас из Скального дома, и мы, возможно, обменялись бы даже сигналами: они — вывесив на высокой голубятне флаг, и мы в ответ…

— Ну, Жака теперь не остановишь… — засмеялся Уолстон.

— Я более чем уверен, Эрнст увидел бы Анну…

— Но я ее и так все время вижу…

— Даже без подзорной трубы? Гм… вот как далеко можно видеть сердечным зрением!

Конечно, никаких деталей на Земле обетованной отсюда не рассмотришь. И исследователи перевели взгляд на более близкие области, чтобы нанести на карту уточненные очертания острова, одновременно помечая на ней особенности геологического строения.

Уже исследованный колонистами на шаланде восточный скалистый берег за заливом Ликорн выглядел отсюда диким и пустынным. Затем скалистая стена берега понижалась, заканчиваясь у устья реки Монтроз узким острым мысом. Далее берег плавно поворачивал на юго-запад до того места, где начинался юго-восточный отрог горного хребта. С высоты отчетливо виднелись все повороты реки Монтроз. Она казалась отсюда узкой сверкающей лентой, с зелеными лесистыми берегами в нижнем течении и пустынными, бесплодными — в верховьях. Множество ручейков стекали в ее русло по нижним склонам гор, поросших хвойными лесами, обильно питая реку, привольно текущую к морю. Все огромное пространство, раскинувшееся перед глазами исследователей, занимали густые леса, прерываемые равнинами и лугами с пышной растительностью. Они тянулись далеко на запад до высокой горы, в которую упирался западный край горного хребта, на расстоянии примерно пять-шесть лье от путешественников.

Когда все очертания острова нанесли на карту, он стал похож на древесный листок, скорее широкий, чем длинный, с черешком, обращенным к югу. Его жилки — это скалы, а клетчатка — зеленые равнины, покрывавшие более половины его поверхности.