– …Ну, сор, – признался сержант Костелло, когда мы с ним и с де Гранденом отправились к Колиско этим вечером, – этот случай побивает евреев, а евреи избивают дьявола.

– Действительно? – вежливо ответил де Гранден.

– Эт-точно. Мы узнали о прошлом Колиско, как вы могли бы сказать, «чертовом», но не нашли ничо, что бы привело нас к пониманию личности убийцы. Этого старикана никто не знал, он ни с кем не разговаривал, разве что в редких случаях. У него было несколько приятелей поляков, но все они уже «далеко». Пять месяцев назад в его дом ворвался вор, украл какую-то чертову вещь. Его поймали, когда он пытался сбежать в другой город. Сумасшедший Колиско появился на суде, позже посещал его в тюрьме, но вор – Хешлер его звали – отнесся не слишком любезно к визитам профессора, и тот прекратил их.

– О, – де Гранден погладил свой узкий подбородок, – может быть, этот Хешлер скрыл злобу и напустил кого-то на мсье Колиско из мести?

– Взможно, – коротко согласился Костелло, – но вряд ли.

– А почему бы и нет? – возмутился француз. Как и большинство людей, которые имеют собственное суждение обо всем на свете, его слегка раздражала чужая сдержанность.

– Потому что его сожгли в Камдене прошлой ночью, сор.

– Сожгли? Вы имеете в виду…

– Конечно, сожгли. Посадили на стул, вышли, дали электричество. Он был убийцей, вот как, – уточнил Костелло.

– Гм, – француз проглотил информацию, словно попытался очистить рот от неприятного кусочка, – вы, несомненно, правы, сержант. Мы можем считать, что этот Хешлер был ликвидирован… возможно.

– Взможно? – повторил изумленный ирландец, когда я остановил машину перед дверью коттеджа. – Да чтоб я сдох! Если вы послушаете меня, я скажу, что его полностью уничтожил государственный палач!

Наш поиск был поразительно непродуктивным. Несколько писем в конвертах с иностранными почтовыми штемпелями, квитанции за мелкие покупки продуктов и предметов домашнего обихода, одно или два приглашения на собрания ученых обществ – это был результат, достигнутый часовыми поисками в бумагах мертвеца.

– Tiens, видимо, мы охотимся за дикими гусями, – безучастно признался де Гранден, вытирая пот со лба бледно-голубым шелковым платком. – Zut, кажется невозможным, чтобы у человека было столько бумаг, имеющих столь малое значение. Я думаю, что…

– Вот что-то такое, что могло бы нам помочь, в этих бумагах, – произнес Костелло, появившись в дверях кухни с грубым деревянным ящиком в руках. – Я обнаружил это у печи, сор. Большинство из них, кажется, малочисленны, но вы можете найти что-то здесь…