Краснокожие не могли его выследить, Боульби был слишком умен для этого, несмотря на некоторую беспечность, проявляющуюся иногда в его поступках.

Далее, Оленьей Ноге сказали, что укрытие Боульби располагалось рядом с дорогой, где должны были проходить Черный Медведь и его воины. Следовательно, в случае, если эта дорога освободится, можно было бы сразу отправиться прямо в Гревилль.

Что касается лошадей, то здесь дело обстояло не так благополучно. Их легко могли найти виннебаго и забрать себе. В случае, если бы это произошло, положение усложнялось. Впрочем, Оленья Нога и его друзья решили не думать об этом, пока не опережая события.

Линден и Гардин не разделяли мнения своего друга индейца о том, что они не подвергаются риску, оставаясь здесь еще на некоторое время. Им казалось, что это значило — терять время, но они так верили в него, что не стали возражать, хотя предпочли бы уехать немедленно, не теряя ни минуты.

— Пусть мои братья посмотрят хижину и скажут, что они там видят! — сказал шавано со своим обычным спокойствием.

Оба последовали указанию, но не могли разглядеть, что же могло привлечь внимание Оленьей Ноги. На земле лежало тело Огненной Стрелы, прямо на спине, с лицом, обращенным к светлому осеннему небу. Он упал, сраженный в тот самый момент, когда посягал на жизнь Оленьей Ноги, упал, не дрогнув. Смерть посетила его так быстро, что избавила от страданий.

Зрелище это имело в себе нечто потрясающее, но надо сказать, что те, кто его наблюдал, не чувствовали к убитому сострадания: он заслужил, в их глазах, свою судьбу, чтобы о нем так сокрушаться.

— Мои братья ничего не могут об этом сказать? — спросил Оленья Нога.

— Нет! — возразил Линден, — а вы, Руф?

— Я тоже вижу не больше вас! — возразил Гардин.

— Пусть мои братья посмотрят на дверь! — прибавил Оленья Нога.

Охотники посмотрели, но увидели не больше, чем прежде.

Тогда шавано объяснил:

— Она не заперта, но только слегка приперта, как было в то время, когда Оленья Нога пришел и дернул за веревку.

— Ах, я вижу! — воскликнул Линден вполголоса, — виннебаго устали сидеть там и пробуют, нельзя ли выглянуть!

— Пусть мои братья позаботятся, чтобы виннебаго их не увидали! — предостерег Оленья Нога.

— Смотрите, — сказал Гардин, — дверь чуточку отворяется. Можно видеть часть темной комнаты, теперь они остановились — ага! Один из них выглядывает оттуда!

На этот счет нельзя было ошибиться. Оленья Нога обратил внимание на сдерживаемое нетерпение его товарищей.

— Боже мой! — воскликнул Гардин. — Я бы хотел выстрелить в них еще раз, Оленья Нога, пусть они знают, что ты настороже! Что ты скажешь?