– Твои драгоценности, женщина! – потребовал Ахмед.

– Вы забрали все, все… пожалуйста, Хаким… ваше высочество, умоляю… – Наджуд заплакала.

Ее специальный футляр для драгоценностей, скрытый в потайном кармане чемодана, уже был добавлен к куче отнятых у них ценностей. Ахмед внезапно протянул руку, сорвал с нее висевший сверху кулон и разодрал ворот платья. В ее шею глубоко врезались десятки колье и кулонов с бриллиантами, рубинами, изумрудами, сапфирами.

– Откуда у тебя все это? – произнес пораженный Хаким.

– Это… это мои… моей матери и мои украшения, которые я купила за эти го… – Она замолчала, увидев, как кинжал Ахмеда вылетел из ножен. – Хорошо… хорошо… – Она лихорадочно сняла одни ожерелья через голову, расстегнула застежки других и отдала ему. – Теперь вы забрали в…

– Твои кольца!

– Но, ваше высочество, оставьте мне что-ни… – Она истошно завопила, когда Ахмед нетерпеливо схватил ее палец и приготовился отрезать его вместе с перстнем, вырвала руку, стащила с пальцев все кольца, сняла браслеты, спрятанные под рукавами, подвывая от горя, и швырнула их на пол. – Теперь вы забрали все…

– А сейчас подними все это и передай его высочеству, на коленях! – прошипел Ахмед, а когда она не подчинилась ему немедленно, он схватил ее за волосы и ткнул лицом в пол, и тогда она упала ниц и подчинилась.

Ах, какой это был праздник! – подумал Хаким, прокручивая в памяти каждую секунду их унижения. Когда они умрут, пусть Аллах сожжет их в аду.

Он еще раз коснулся лбом пола, отложил Бога до следующей молитвы в полдень и вскочил на ноги, переполняемый энергией. Служанка, стоя на коленях, наливала кофе в чашку; он прочел в ее глазах страх и остался очень доволен. Едва лишь став ханом, он понимал, что ему жизненно необходимо приложить все усилия к тому, чтобы быстро взять в руки бразды правления. Вчера утром он осмотрел дворец. Кухня показалась ему недостаточно чистой, поэтому он приказал избить главного повара до беспамятства и вышвырнуть за ограду, потом поставил на его место помощника, сделав ему строгое предупреждение. Четыре охранника были выгнаны за то, что проспали, двух служанок высекли кнутом за неопрятный вид.

– Но, Хаким, дорогой, – сказала ему Азаде, когда они остались наедине, – конечно же, не было никакой нужды пороть их.

– Через день-другой нужды действительно не будет, – сказал он ей. – А пока что дворец станет таким, каким я хочу его видеть.

– Конечно, дорогой, тебе лучше знать. А что насчет выкупа?

– Ах да, безотлагательно. – Он послал за Ахмедом.

– Сожалею, ваше высочество, но хан, ваш отец, приказал перерезать горло посланнику вчера днем.