Руди отвечал за подготовку вертолетов к перевозке.

– Начальная задача была подготовить их сегодня к полудню. К полудню и будут готовы. – Он одним глотком допил свой кофе и поднялся. – Пора, meine Kinder![23]

Его слова были встречены стонами и свистом, но большей частью добродушными, несмотря на общую усталость. Все гурьбой двинулись к выходу, где их ждал транспорт.

– Энди, я поеду с тобой, если ты не возражаешь, – сказал Скрэггер.

– Отличная мысль, Скрэг. Чарли, тебе нет смысла ехать с командой Руди, они и так идут с опережением графика. Почему бы тебе тоже не зайти попозже в управление?

Петтикин улыбнулся ему:

– Спасибо.

Паула должна была покинуть отель не раньше десяти часов. Теперь у него будет довольно времени, чтобы повидать ее. Чтобы сказать ей? – спрашивал он себя, махая Гэваллану и Скрэггеру на прощание.

Гэваллан выехал за ворота. Аэропорт все еще был наполовину погружен в сумерки. На нескольких самолетах уже посверкивали навигационные огни, начинали раскручиваться турбины. Эвакуация людей из Ирана оставалась основным приоритетом. Энди взглянул на Скрэггера и успел заметить болезненную гримасу:

– Ты в порядке?

– Конечно, Энди. Просто желудок чуток взбунтовался. В Новой Гвинее меня тогда здорово прихватило, так что с тех пор я всегда осторожен. Мне бы раздобыть эликсир доктора Коллиса Брауна, и тогда хоть прямо сейчас за штурвал! – Он говорил о замечательной, очень эффективной настойке, изобретенной доктором Коллисом Брауном, английским военным врачом, для борьбы с дизентерией, от которой во время Крымской войны умирали десятки тысяч солдат. – Шесть капель этой старой магии, и вся хворь из тебя в один миг выскочит, без крови!

– Это ты прав, Скрэг, – рассеянно заметил Гэваллан, гадая, не отказался ли кто, случайно, от зафрахтованных у «Пан-Америкэн» самолетов. – Я никогда не отправляюсь в дорогу без Коллиса… Погоди-ка минутку! – Он вдруг просиял. – Мой НЗ! Там же есть немного. Лиз всегда кладет мне его в чемодан. Эликсир Брауна, тигровый бальзам, аспирин, золотой соверен и банку сардин.

– А? Сардин?

– Это если я проголодаюсь. – Гэваллан был рад поговорить, это отвлекало его мысли от нависшей катастрофы. – У нас с Лиз есть общий друг, с которым мы познакомились много лет назад в Гонконге, парень по имени Марлоу, писатель. Он всегда возил с собой банку консервов, неприкосновенный запас на случай голода, а мы с Лиз вечно смеялись над его привычкой. Это стало своего рода символом, который напоминает, как нам на самом деле повезло.

– Питер Марлоу? Это тот, который написал «Чанги», про японский лагерь для военнопленных в Сингапуре?