Какое-то движение на столе у моего локтя привлекло мое внимание. Хрустальный шар. Я положила его на столик рядом с креслом и совсем забыла об этом. Теперь я завороженно смотрела, как на хрустальной поверхности переливаются свет и тень, сполохи пламени и чернота ночи.

Наверное, нехорошо цитировать в такой момент «Макбета», не так ли? Но это заклинание великий драматург наверняка не придумал сам, а взял из какой-то другой истории о ведьмах и колдовстве…

Ходж, настоящий кот колдуньи, не отрываясь смотрел на шар, задрав лапу, которую собирался вылизывать. Его огромные глаза были широко открыты, но шерсть на спине лежала ровно. Ему было просто интересно, не более того.

Я взяла шар в руки и погрузила взгляд в его переливающуюся поверхность.

Она все еще была там, среди теней и сполохов пламени камина, моя стая белых голубей. Словно я заглянула в старинную игрушку, в которой, если ее потрясти, белые бумажные хлопья начинали падать, словно снег. Стая за стаей проносились птицы, кружась перед моим взором, и наконец все слилось в белое облако. Потом движение птиц стало замедляться, и они медленно опустились.

Мне показалось, что Рэгс был даже рад вернуться на ночлег в свой сарай. Я поставила ему миску с водой и печенье. Потом налила в кухне блюдце молока для Ходжа. Кот явно был еще взволнован, но изгнание собаки немного смягчило его, да и наш обычный ритуал укладывания в постель не предвещал для него новых неожиданностей. Поэтому он поднял хвост трубой и отправился впереди меня наверх, в спальню.

Оставалась еще одна часть моего вечернего ритуала. Я набрала ведерко воды для голубей и поднялась в мансарду.

Наверное, я даже ожидала чего-то похожего, но тем не менее прошло несколько секунд, прежде чем я уняла суеверную дрожь, поднимавшуюся по спине. На насесте сидели три голубя. Они чистили перышки и ворковали. Нельзя было вообразить более невинной картины, чем эти птицы мира, несущие, однако, послания от мертвецов.

Новый голубь отличался от других. Он был серо-голубой, а грудка переливалась всеми оттенками синеватого. Он спокойно смотрел на меня своими яшмовыми глазками и не выказал протеста, когда я подошла и взяла его в руки.

И конечно же, в кольце была записка. Я осторожно вытащила бумажку и посадила птицу на место. Насыпав в кормушку зерна и сменив воду в поилке, я наконец взялась за записку. Голуби слетели вниз и стали клевать зерно, а новенький направился к поилке.

Стоя под электрической лампочкой, я развернула клочок бумаги.

Написано по-другому. Тонкие заглавные буквы: «Добро пожаловать в Торнихолд. Господь да благословит твой сон». Подписи не было.