– Повелитель, Махабат-хан позволил твоим внукам присоединиться к тебе, – сказал высокий раджпут, отводя в сторону полог на входе в шатер.

Дара Шукох и Аурангзеб осторожно вошли. «Мальчики не понимают, что происходит вокруг», – подумал Джахангир. Когда внуки остались одни, он опустился на колени и взял каждого из них за руку.

– Не бойтесь. Никто не причинит вам зла. Я с вами и буду вас защищать. И госпожа скоро освободит нас. Она убежала от Махабат-хана и уже сейчас строит наши войска на другом берегу реки.

Аурангзеб ничего не сказал, но Джахангир почувствовал, как Дара Шукох вырвал свою руку.

– Госпожа нам не друг – она наш враг. Я слышал, так говорил мой отец.

– Он ошибается. Мехрунисса – ваша двоюродная бабушка и волнуется о вашем благополучии. Она найдет способ помочь нам… помочь вам… – Джахангир отпустил руку Аурангзеба и встал.

– А мой отец говорит, что она беспокоится только о себе самой, – продолжил Дара Шукох. – Поэтому позволяет тебе так напиваться – чтобы управлять вместо тебя. Отец сказал никогда не доверять ей… вот я и не доверяю. Мы с братом хотим домой!

– Достаточно! Я попросил привести вас ко мне, поскольку думал, что вы боитесь… и вот как вы отплатили мне за это! Когда мы опять будем на свободе, я постараюсь забыть то, что ты мне сказал, Дара Шукох. Но мне печально видеть, что мой сын воспитал вас такими же надменными и неблагодарными, как и он сам.

Отвернувшись, Джахангир глубоко вздохнул. Горячность Дара Шукоха потрясла его.

– Ага, они движутся вдоль берега реки! – крикнул один из младших командиров Махабат-хана утром следующего дня, через пару часов после восхода солнца.

Военачальник велел своим разведчикам тщательно следить за происходящим на противоположном берегу, пытаясь предугадать, что будут делать Мехрунисса и военачальники Джахангира. Допросив пленных – не угрожая им и не пугая пытками, а обещая награды, когда он получит власть, – Махабат-хан выяснил, что Джахангира сопровождали не три тысячи воинов, как он думал, а целых шесть, из которых им удалось захватить сотен пятнадцать с массой оружия. Со своими десятью тысячами раджпутов он теоретически в два раза превосходил силы Мехруниссы, но практически хорошо понимал, что четверть его воинов понадобится ему для охраны лагеря и пленников. Поэтому он выделил Ашоку и две сотни его самых верных и хладнокровных воинов для того, чтобы они следили за безопасностью падишаха и его внуков и не спускали с них глаз.

И хотя патрули, разосланные по приказу Мехруниссы в разных направлениях, на какое-то время сбили Махабат-хана с толку, он вскоре понял, что силы падишаха концентрируются вверху по течению, за небольшим холмом на своем берегу. Перед самым заходом солнца один из пленных рассказал о том, что командиры Джахангира ранее рассматривали возможность перехода через реку по глубокому броду как альтернативу строительству лодочного моста, но быстро отказались от этого. Махабат-хану потребовалось всего несколько минут, чтобы понять, что Мехрунисса не собирается ни сдаваться, ни бежать, а планирует попытку освобождения своего супруга атакой через этот самый брод. Он не мог не восхититься отвагой своей персидской соплеменницы. Она чем-то напоминала военачальнику его собственную жену, и на мгновение ему захотелось ощутить возле себя успокаивающее присутствие своей волевой жены. Но в самом начале своего импульсивного отхода из Декана Махабат-хан написал супруге, велев ей покинуть Агру под видом посещения родственников в Персии и спрятаться в горах Аравалли, в Раджастхане, откуда происходило большинство его воинов и где, он был в этом уверен, его жена будет в безопасности.