Веранда в доме Исмаилова освещалась слабой лампочкой. Исмаилов не спеша поднялся по лестнице.
– Кто приходил? – нетерпеливо спросил Хамидов.
Исмаилов не ответил. Он прошел в комнату, зажег там свет и посмотрел на себя в большое зеркало на дверце платяного шкафа. Он был доволен собой, уважал свое лицо и фигуру. Выйдя на веранду, он присел рядом с Сафаром и спросил его:
– Ты уверен, что твой порошок хорошо действует?
– Попробуй сам, если тебе надоела жизнь.
– Приходили от Тургунбаева, – сказал Исмаилов. Он произнес эти полные скрытого смысла слова безразличным голосом. Сафар молчал. Хамидов дернулся и шепнул:
– Зачем? А? Зачем?
По мнению Исмаилова, Сафар слишком много считался с Хассаном. Пусть теперь Сафар увидит, что Хассан совсем не такой большой храбрец и значительный человек, каким кажется.
– Меня спросили, съели ли в моем доме те персики и не болен ли кто-нибудь.
Хамидов кашлянул, чтобы прочистить себе горло:
– И ты не полюбопытствовал, Садык, почему это тебя вдруг спрашивают?
– Ты считаешь меня дураком, Хассан, – возразил Исмаилов своему другу. – Я деловой человек. Меня спросили, и я ответил.
Взвешивая предположения, мужчины надолго замолчали. После продолжительного размышления Сафар спросил:
– Кто видел, что Тургунбаев дал тебе персики?
– Его секретарь, он сам положил мне персики в платок, я не хотел к ним прикасаться.