Вечером пироги сделали остановку в Педра-Мапайа, а утром снова двинулись в путь, идя то под парусами, то на веслах. Уровень воды в реке уже сильно понизился, и лодки несколько раз чуть было не садились на мель. Однако им удалось пройти значительное расстояние и достичь того места, где к правому берегу подступают холмы возвышенности Моррас.

Днем сильнейший приступ лихорадки чуть не убил Жанну. Казалось, не оставалось уже никакой надежды. Сержант Марсьяль был в таком отчаянии, что Жермену Патерну пришлось забрать его на борт «Мориче», чтобы Жанна не слышала его рыданий. Сульфат хинина не оказывал больше никакого действия.

— Жермен, Жермен, — прошептал Жак, уведя друга на нос «Гальинеты», — Жанна умрет...

— Не отчаивайся, Жак!

— Говорю тебе, что она умрет! Еще одного такого приступа ей не перенести.

Увы, Жак был прав. Жермен не мог ничем его утешить.

— И я ничего не могу сделать... — вздыхал он.

Около трех часов пополудни проливной дождь немного освежил удушающе знойную атмосферу. Путешественники могли этому только радоваться: влага, щедро изливающаяся из белой толщи облаков и из многочисленных притоков, впадающих в Ориноко справа и слева, поднимала уровень воды в реке, обеспечивая тем самым безопасное плавание.

В четыре часа слева, там, где река огибает лесистый берег, показался довольно высокий холм Янаме, а дальше за поворотом — устье Маваки. Так как ветер окончательно стих, Вальдес и Парчаль решили сделать остановку около крохотного ранчо, где жили пять или шесть семей марикитаре.

Первым на берег выпрыгнул Жак Эллок.

— Пойдемте, — сказал он Парчалю.

Что он задумал?

Он шел к хозяину ранчо.

Чего он хотел? Он хотел вырвать умирающую из рук смерти!..

Хозяин ранчо, умный и любезный индеец лет сорока, приветливо встретил гостей. По настоянию Жака Эллока Парчаль тотчас же спросил его о колорадито. Знает ли он кору этого растения? Можно ли его найти в районе Маваки?

— Да, — ответил индеец, — мы часто лечимся им от лихорадки.

— И помогает?

— Всегда.

Жак ничего не понимал, так как разговор шел по-индейски. Но когда Парчаль перевел ему ответы индейца, Жак воскликнул:

— Пусть он нам даст немного этой коры! Я заплачу столько, сколько он захочет... я отдам ему все, что у меня есть.