Сойдясь на принятом решении, Марк вернулся в особняк Родерихов, а мы с доктором и Хараланом отправились в городскую ратушу.

Часы показывали половину одиннадцатого.

Начальник полиции принял нас немедленно.

Это был невысокий мужчина с энергичной физиономией и пытливым взглядом, тактичный и обходительный. Месье Штепарк обладал практичным умом и превосходным профессиональным нюхом. Поговаривали, он проявлял удивительную сноровку в самых сложных делах. С нами говорила сама любезность. Начальник полиции уверил нас, что сделает все возможное и невозможное для прояснения этой темной истории, но сомневается, удастся ли успешно расследовать столь необычные обстоятельства.

Он исподволь приступил к допросу:

— Месье Родерих, есть ли у вас недруг, который из чувства ненависти или мести мог бы действовать против вашей семьи, особенно в связи с предстоящей свадьбой мадемуазель Миры Родерих и Марка Видаля?

— Думаю, что да, — ответил доктор.

— Кто же он?

— Некто Вильгельм Шториц, — опередил отца нетерпеливый капитан.

Месье Штепарк не выказал удивления.

Доктор рассказал ему все: и что Вильгельм Шториц просил руки Миры, получил отказ, снова пытался добиться своего, а после повторного отказа грозился расстроить свадьбу одному ему известными средствами, перед которыми бессильно могущество человека.

— Да, — подтвердил месье Штепарк, — он начал с уничтожения брачного объявления, да так ловко, что не удалось схватить его за руку.

Мы были того же мнения.

Однако полное наше единодушие ничуть не прояснило суть самого феномена[627]. Ведь полиция действует исключительно в области реального. Она может иметь дело лишь с преступником из плоти и крови. Что касается фантомов[628] и призраков — это вне ее компетенции. Истребитель афиш, разрушитель букета, похититель венка должен быть конкретным человеком. Тогда он будет схвачен и арестован.

Месье Штепарк признал, что наши подозрения относительно Вильгельма Шторица небеспочвенны.

— Этот тип, — заявил он, — всегда казался мне подозрительным, хотя на него и никогда не жаловались. Он очень скрытен. Никто не знает, на какие средства он живет, почему покинул Шпремберг, свой родной город. Почему он, пруссак, прибыл на жительство в страну, враждебную к его соотечественникам?… Почему он уединился со старым слугой в доме на бульваре Текей, куда никому нет доступа? Все это весьма подозрительно… Весьма!

— Что вы собираетесь предпринять, месье Штепарк? — поинтересовался капитан Харалан.

— Прежде всего необходимо провести обыск в этом доме, — ответил начальник полиции, — быть может, мы найдем какие-нибудь документы… Какую-то улику…