Глава VIII

Философ еще не спал. Вытянувшись на лежанке, он просматривал последний номер «Пекинских новостей» и время от времени хмурился — статья в адрес правящей династии Цин[118] была более чем хвалебной.

Цзинь Фо толкнул дверь, вошел в комнату, опустился в кресло и сразу же обратился к другу:

— Ван, я хочу попросить тебя об одной услуге.

— Ты всегда можешь рассчитывать на меня, — ответил философ, отбросив газету.

— Услугу, о которой я попрошу, — сказал Цзинь Фо, — оказывают только один раз.

— Пока не очень понятно.

— Ван, — продолжил Цзинь Фо, — я разорен.

— Ах, вот как! — ответил философ тоном человека, который услышал скорее хорошую, нежели плохую новость.

— Пришло письмо из Сан-Франциско, — продолжал Цзинь Фо. — Оно извещает о банкротстве Центрального банка Калифорнии. Кроме нашего дома и около тысячи долларов у меня ничего не осталось.

— Таким образом, — ответил Ван, внимательно посмотрев на своего ученика, — богатого Цзинь Фо больше не существует?

— Да, Ван, ты говоришь с бедным Цзинь Фо, которого, впрочем, нищета не страшит.

— Хороший ответ. — Ван поднялся с кровати. — Значит, я не напрасно терял на тебя время и силы. До сих пор ты не жил, а лишь существовал — без борьбы, страсти, цели! «Будущее покрыто мраком?! Ну и что! — сказал Конфуций. — Несчастий всегда бывает меньше, чем ожидаешь». Наконец мы сможем сами зарабатывать на чашку риса. И еще Конфуций учит: «В жизни бывают взлеты и падения. Колесо удачи крутится не переставая, и весенний ветер изменчив. Богатый ты или бедный — исполняй свой долг». Ну что, пойдем?

Вскочив с кровати, Ван протянул Цзинь Фо руку. Но тот его остановил:

— Я сказал, что бедность меня не пугает. Однако это только потому, что мне недолго осталось…

— Вот оно что, — внешне Ван оставался невозмутимым, — значит, ты хочешь…

— Умереть!

— Умереть, — спокойно повторил философ. — Человек, решивший покончить с жизнью, не говорит об этом никому.

— Ты прав, — согласился Цзинь Фо, — но смерть все-таки должна вызвать во мне настоящее волнение. Первое и последнее. Когда же я собирался проглотить отравленный опиум, сердце билось так слабо, что я выбросил яд и пришел сюда.

— Дабы пригласить меня в свою компанию, друг мой? — улыбаясь спросил Ван.