— Да, пожалуй, это наиболее правдоподобное объяснение, — сказал дядя.
— Несомненно также, что его вовсе не стремились убить. То, что слышал Уорр, это подтверждает. Вероятно, они опасались, что такого здорового молодца им не удастся избить настолько, чтобы он никак не мог выйти сегодня на ринг. Ведь можно драться и со сломанной рукой — подобные случаи бывали. А плата им обещана большая, и рисковать такими деньгами у них нет ни малейшего желания. Поэтому они стукнули его по голове, чтоб не слишком сопротивлялся, и отвезли куда-нибудь на дальнюю ферму или заперли где-нибудь в сарае и продержат там, пока не минет час боя. Ручаюсь, еще до вечера вы увидите его здравым и невредимым.
Он говорил очень убедительно, и на душе у меня немного полегчало, но я понимал, что дядю такое объяснение мало утешает.
— Очень возможно, что вы правы, Крейвен, — сказал он.
— Я в этом уверен.
— Но это не поможет нам выиграть.
— В том-то и беда, сэр! — вскричал Белчер. — Честное слово, я рад бы драться вместо него, хоть бы и одной правой, лишь бы разрешили!
— Во всяком случае, я советовал бы вам пойти на ринг, — заметил Крейвен. — Попробуйте оттянуть время, может быть, он еще явится в последнюю минуту.
— Так и сделаю. И заявлю, что не стану при создавшемся положении оплачивать ставки.
Крейвен пожал плечами.
— Вспомните условия, — сказал он. — Боюсь, тут выхода нет — либо драться, либо платить. Конечно, можно обратиться к судьям, но им наверняка придется решить не в вашу пользу.
Мы погрузились в унылое молчание, как вдруг Белчер выскочил из-за стола.
— Вот те на! — крикнул он. — Слышите?!
— Что такое? — воскликнули мы все трое разом.
— Ставки! Слушайте!
За окном сквозь разноголосый гомон, сквозь грохот колес прорвался нежданный выкрик:
— Ставлю один против одного на бойца сэра Чарльза!
— Один к одному! — изумился дядя. — А вчера ставки были семь против одного не в нашу пользу. Что же это значит?
— Один против одного! — опять выкрикнул тот же голос.
— Кто-то что-то проведал, — сказал Белчер, — и уж мы-то первые имеем право знать, в чем дело… Идемте, сэр, сейчас дознаемся.