— Всему виной моя забывчивость, очаровательная герцогиня. Король Беренгарий, конечно же, также участвует в этом походе, — не совсем уверенным тоном ответил папа.

«Вероятно, на уготованных ему вторых ролях, раз о нем можно было забыть».

— По всей видимости, замешательство мессера Гвидо связано с тем, что решающее слово в управлении тосканских дел по-прежнему остается в ведении графини Берты, — произнес Петр Ченчи, ехидно улыбаясь в лицо тосканцу.

Гвидо моментально покраснел. Но тут снова вмешалась Мароция.

— Ваш брат, Ваше святейшество, располагает устаревшей информацией. На днях висконту Гвидо будет пожалован титул графа. Об этом хлопочет сама графиня Берта, отправившаяся на днях в Верону.

Гвидо испуганно тронул Мароцию за рукав.

— Не беспокойтесь, мой друг. Завтра или послезавтра это все равно стало бы известно Риму. Нечего таиться там, где это не имеет смысла.

— Вот как! — воскликнула Теодора, — сама Берта отправилась в Верону хлопотать за вас перед Беренгарием?! Почему так? С чего лукканскому двору вдруг стало важно разрешение короля, ведь долгое время, несмотря на свой статус маркграфства, Тоскана самостоятельно выбирала себе правителя? Если со стороны графини и ваших конкурентов за наследство нет претензий, вы, висконт, опять же могли бы сами отправиться к королевскому двору. Но Берта поехала сама, оставив Лукку на попечение несовершеннолетнего сына. Зачем? — вслух размышляла Теодора.

«Ой, как вас всех сейчас перекорежит!», — для Мароции наступал миг ее пусть маленького, но такого долгожданного торжества.

— Наверное, потому, матушка, что графский титул для своего сына не является основной целью ее визита.

— А вам, всезнающая дочь моя, эта цель, конечно, известна?

— Конечно. Цель графини Берты — брачный союз ее с королем Италии.

Все звуки мира в тот же миг покинули комнату, где сидели приглашенные Иоанном. Мароция сполна насладилась произведенным ее словами впечатлением на собеседников. Она краем глаза увидела, как мертвенно побледнела ее мать, как заиграли желваки на скулах Петра, как погрузился в невеселые размышления сам папа.

— Сильный ход….. Красивый ход, — заговорил папа, как будто бы играл сейчас в шатрандж, — этот союз объединил бы почти все земли Италии вокруг Беренгария. К этому союзу благосклонно отнеслась бы и Бургундия. Сын Эверарда и дочь Вальдрады! Какой сильный ход!

— Таким образом, рядом с вами не просто висконт, но без пяти минут граф Тосканский и один из наследников короля Италии, — заявила Мароция.

— Наши жизненные пути, герцогиня, исключительно в руках Господа и было бы непростительной гордостью строить такие, далеко идущие планы. Со своей стороны, Ваше Святейшество и вы, благородные патриции Рима, я спешу открыть вам, что никто иная, как герцогиня Сполето и маркиза Камерино предложила моей матери этот альянс, сулящий большие перспективы нашим подданным и нашим землям.