Молодой человек вошел в комнату и в почтительной позе остановился у дверей.

Потемкин стоял пред камином и в раздумье смотрел на объятые пламенем догоравшие остатки картины.

– Ну, – проговорил он, медленно обращаясь к вошедшему, – что скажешь, Сергей Леонов?

– Вашему сиятельству уже доложили, – ответил конюший, – что князь Григорий Григорьевич в карете, без лакея, закутанный в плащ, навещал актрису Леметр.

– Я знаю это, – сказал Потемкин.

– Я пришел доложить, – продолжал конюший, – что к барышне поднялся какой-то старый, смешной по виду человек, одетый и причесанный по французской моде. Мы услыхали наверху громкие, сердитые голоса и затем крики молодой дамы, призывавшей на помощь. Это дало нам возможность самим подняться наверх.

– Ага, – заметил Потемкин, – крики о помощи! Дело, стало быть, осложняется. Ну, и что же вы увидали?

– Мы нашли старика в страшной ярости; он чем-то грозил даме; к сожалению, мы не могли ни понять, ни уяснить смысла его бессвязных слов. Мы хотели схватить его, но он бросился бежать и добежал до ожидавшего его на углу экипажа; тем не менее, барышня назвала его по имени: его зовут Фирулькин.

– Да, да, Фирулькин, – подтвердил Потемкин, – поставщик и протеже князя Орлова; я думал, что он – его посредник. Но что значат это бешенство и эта сцена, если Орлов сам посещает эту француженку и не нуждается больше в посредниках? Во всем этом есть что-то темное, что требует разъяснения.

– Я приказал, ваше высокопревосходительство, – произнес конюший, – чтобы двое наших караулили дом Фирулькина и следили за всеми выходами.

– А что же делала полиция Орлова в доме напротив? – спросил Потемкин.

– Кажется, она совсем не следила за Фирулькиным, – ответил конюший. – Никто не последовал за ним оттуда.

– Удивительно, очень удивительно! – качая головой, проговорил Потемкин. – Значит, они должны считать его там за агента князя. И все-таки после той сцены, про которую ты мне сейчас рассказал, он не может быть им; во всем этом кроется еще что-то. Но, что бы там ни было, я должен разузнать это, потому что каждая тайна врага – опасное оружие и порука победы. Следите за этим Фирулькиным; постарайтесь купить что-нибудь у него и приведите его ко мне, но поскорее, пока не прошло еще его бешенство; в страсти человек подобен раскаленному железу, которое можно ковать, как угодно, в то время как при охлаждении оно становится твердым и ломким.

– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство, – ответил конюший, – Это будет не трудно! Фирулькин – купец; мы дадим ему какую-нибудь поставку, и тогда речь будет идти только о том, что генерал-адъютант Григорий Александрович Потемкин платит лучше, чем князь Орлов, для того, чтобы выведать то, что хочет знать.