– Как живо вспоминается мне сегодня прошлое с его горем и счастьем! Предо мною снова воскресло то время, когда я следовал за великой княгиней в приемный зал, дрожа от страха пред каким-нибудь унижением или обидой и счастливый от одного взгляда моей высокой повелительницы, когда в нем выражалась благодарность за мое участие, замеченное ею!..

– Да, Сергей Семенович, – промолвила Екатерина Алексеевна, мечтательно глядя на него, – да, то было прекрасное, незабвенное время. Но никогда не пожелала бы я вернуть его, если бы то было в моей власти!.. Тогда великая княгиня должна была подчиняться недостойному гнету и скрывать свои чувства, между тем как сегодня императрица может гордо поднять голову и приближать к себе своих друзей пред целым миром; тогда мое сердце томилось жаждой власти, теперь я владею короной и власть в моих руках. Итак, Сергей Семенович, лучше, что ради минутного счастья я не пренебрегла блестящей целью, достигнутой столь тернистым путем.

Салтыков, вздохнув, наклонил голову и направился вперед, чтобы открыть государыне двери.

В тот момент, как он протянул руку к двери, последняя внезапно распахнулась и на пороге появились два запыленных, запыхавшихся офицера.

Императрица испугалась. Неужели же какая-нибудь недобрая весть должна была смутить радостное торжество победы?

– Откуда вы, с какими вестями? – спросила она, с трудом сохраняя обычное самообладание.

– Меня прислал фельдмаршал Румянцев к вам, ваше императорское величество, – сказал первый из двух офицеров. – Я должен повиниться, что промедлил лишний день… но моя лошадь пала от слишком поспешной езды и мне пришлось долго идти пешком, пока я добыл другого коня. Поэтому меня нагнал мой товарищ, который отбыл из лагеря Шумлы одним днем позже.

– А с чем вы прибыли? – спросила императрица первого гонца.

– С этим письмом к вам, ваше императорское величество.

– От фельдмаршала Румянцева? – спросила государыня.

– Нет, ваше императорское величество, письмо от великого визиря Моссума-оглы; фельдмаршал приказал мне вручить его лично вам, ваше императорское величество.

– От моего отца? – испуганно воскликнула Зораида.

– Неужели он все же не поверил моим словам, – заметил Салтыков, – и пожелал еще раз изложить свою просьбу вашему императорскому величеству.

Государыня, вскрыв письмо, быстро пробежала его; ее лицо стало серьезно и она с грустной улыбкой обратилась к Николаю и Зораиде:

– Ваша судьба изменяется, дети мои; ваши надежды не потеряны… Послушай, что мне пишет твой отец!

Сказав это, она стала читать:

– «Великая, милостивая императрица! Побежденный враг обращается к сердцу великодушной победительницы. Вы, ваше императорское величество, были милостивы к счастью и радости моей жизни, к моей дочери Зораиде; меня ожидает неизвестная судьба, и я прошу вас, ваше императорское величество, взять мое дитя под свое покровительство и оказать ей материнское расположение, когда ее отец не будет уже в состоянии заботиться о ней. Пусть Зораида повинуется вам и любить вас так, как любила меня; ее судьбу я вручаю вам, ваше императорское величество, и молю всемогущего Аллаха, чтобы за ваше великодушие Он щедрою рукою ниспослал вам Свое благословение».